Их (не)порочный ангел - стр. 13

– Тебе, по-моему, на первый раз хватит.

Строго отбираю у девчонки бутылку, бросаю в урну. С нажимом провожу большим пальцем по её нижней губе, стирая капли. Напряжение в мышцах такое приятное... И плевать, что от него начинает ныть в паху.

С её губ срывается порывистый выдох, стекает по моей кисти, сплетается с моим вдохом, сжимает лёгкие, попадая внутрь. Склоняюсь ниже, не переставая смотреть в широко раскрытые ореховые глаза.

– Она тебе совсем не подходит, Рома.

Катин голос звучит как-то слишком зло – неравнодушно, надрывно... волнующе.

Интересно, мне одному кажется, что время стоит на паузе?

– Все пары ссорятся, Катёнок... – возражаю частично из упрямства, уже понимая, что она сломила моё сопротивление. Цепляюсь за здравый смысл как утопающий за соломинку. Я старше. Я должен как-то обезопасить нас от последствий того, что сейчас неумолимо притягивает наши лица.

Мы так бы и продолжили пороть херню, если б не звонок на мой мобильный.

– Слушаю, – отзываюсь, мельком увидев номер Макса.

– Март, приезжай забери своего брата, пока он кого-то не покалечил, – пьяно басит чей-то голос из динамика. – Мы у террасы «Парусов» на набережной. Только чеши быстрее, пока менты не опередили.

– Скоро будем.

***

Катя

Мы добрались вовремя. Рома сунул мне в руки бумажник и попросил придержать таксиста, а сам ринулся выручать брата из неравной схватки, едва машина начала притормаживать.

Вид из салона заставляет беспомощно кусать губы, чтобы перебить фантомную боль в сердце.

Трое крепких солдат дружно избивают Макса у бетонного парапета, метров пятьдесят от террасы «Парусов». Трое! Их трое здоровенных детин на него одного! Чёрный вихрь его волос плотно присыпан пылью и весь он, закрывающий голову сцепленными на затылке руками, смотрится душераздирающе под градом ударов, обутых в тяжёлые берцы ног.

Я, конечно, предполагала нечто подобное, но воочию всё выглядит даже чудовищнее, чем рисовало воображение.

Чуть поодаль замечаю светловолосого парнишку. Павел, кажется. Бывший одноклассник Макса. Скорее всего, именно благодаря его звонку нам стало известно, что Макс встрял в очередные неприятности.

Дура-а-ак... Какой же Макс упрямый дурак. Будто нарочно проблем себе ищет.

Пока Паша шарит вокруг себя, щуря подбитый глаз и безуспешно пытаясь нащупать очки, Рома с разбега подсекает ноги одному из солдат. Чем моментально переключает на себя агрессию атакующих.

Их больше. Каждый из них крупнее и даже на вид физически сильнее худощавого, поджарого Ромы. Но в ярком свете горящих вдоль набережной фонарей я чётко вижу его сжатые челюсти и совершенно дикие, горящие бешенством глаза. Человеческого там нет ничего: ни сомнений, ни страха. Сейчас это зверь, готовый порвать за родных.