Их было 999. В первом поезде в Аушвиц - стр. 3
А сам Аушвиц продолжал расти. Туда по железной дороге свозили евреев со всей оккупированной Европы: из Франции и Бельгии, Греции и Югославии, Норвегии и позднее Венгрии. Темпы доставки постоянно увеличивались, доходя до трех составов за два дня, в каждом составе – 50 товарных вагонов, в каждом вагоне – по 80 и более узников. К июню 1943 года в лагере уже вовсю дымили четыре крематория, способные сжигать по 4736 тел в день. Большинство вновь прибывших целыми семьями, включая младенцев и маленьких детей, отправлялись в газовые камеры.
Те юные словацкие еврейки, которые на тот момент еще оставались в живых, превратились в закаленных телом и умом женщин, они продумали для себя стратегию выживания: кто-то добровольно шел на самые отвратительные работы, а кому-то удавалось получить место в относительно безопасных швейных или фермерских бригадах, в лагерной канцелярии. Они овладели искусством не попадать в число ежедневно уничтожаемых узниц – «слабейших», тяжело заболевших или утративших способность к труду из-за истощения. Это были – пишет Макадэм – «качели выживания». Самым удачливым повезло устроиться в «Канаду», как узники в шутку называли склады имущества, отбираемого нацистами у привезенных евреев: тем разрешалось взять с собой из дома 30–45 кг имущества, которое, как они думали, сможет им пригодиться. Одеяла, верхняя одежда, очки, посуда, медицинские инструменты, швейные машинки, обувь, наручные часы, мебель – огромные груды всех этих вещей попадали в целый комплекс сортировочных бараков, где посменно работающие бригады узников и узниц – тех, кто оказался удачливее или ловчее других, – непрерывно разбирали и паковали всё это для отправки в Германию. Согласно послевоенным оценкам, каждую неделю в Берлин уходило не менее двух тысячекилограммовых контейнеров с ценностями.
Семьи словацких евреек в течение долгого времени пребывали в полном неведении о том, куда увезли их дочерей. Немногочисленные открытки с зашифрованными сигналами в виде имен давно почивших родственников вызывали недоумение и зачастую выглядели столь странно, что многим родителям удавалось убедить себя: мол, дочери – в надежном месте, о них хорошо заботятся. Но время шло, страхи распространялись, а когда людей стали увозить целыми семьями, ситуация сделалась совсем тяжелой. В одном из самых душераздирающих эпизодов книги Макадэм рассказывает, как узницы с ужасом узнают во вновь прибывшей группе своих родных, прекрасно понимая, какая судьба ждет их родителей и братьев с сестрами.
Об Аушвице написано много: о борьбе за выживание, о тифе, о смерти в газовых камерах, о жутких и постоянно ухудшающихся условиях, о голоде, о жестокости, и Макадэм не отводит взгляд от этих кошмаров. Подобные книги чрезвычайно важны: они напоминают современному читателю о событиях, забывать которые нельзя.