Игрок - стр. 36
Почти, ну почти почувствовала себя эгоисткой. Однако не знает он, что это, не ему судить! И консенсусу не бывать. Кстати, со мной солидарны:
— Я спать, а ты иди к пациенту. Павла вознамерилась тебя к Счастливчику приставить. Даже имя лечащего врача в карту уже вписала. Чтоб наверняка.
Потерев лоб и тяжело вздохнув, покидаю дежурку и направляюсь искать Мельцаеву. После недавних полевых работ все тело разламывается, даже шагать больно. Благо, главврача нахожу быстро.
— Капранов сказал, что вы хотели меня видеть, — говорю сухо. Детская вспыльчивость, наверное, виновата, но я безбожно зла на Павлу.
— Да. Следи за Счастливчиком, — меня снова передергивает от данного обращения, — дождись, когда проснется, проверь функционирование мозга, попытайся узнать имя, чтобы мы сообщили родным, и усыпи снова. Ему будет безумно больно.
Стою и жду дальнейших указаний. Но их не поступает. И уже минуту.
— Постойте, и это все? Ни других постоперационных, ни приемной...
— Это все. Нет, погоди. В час дня завтра у тебя встреча с психиатром.
Ах вот оно что. Меня освободили от паразитной нагрузки. Перспектива настолько радужная, что нервная дрожь пробирает. Открываю карту. Что ж, помимо показателей там действительно значится мое имя. Капранов не соврал.
Вздохнув, направляюсь к палате, в которой наряду с еще четырьмя пострадавшими разместили моего подопечного. Рука и обе ноги на растяжках, бинты обвивают все тело. Ну, конечно, он счастливчик, как же иначе? Всем бы такое везение — устроить многонедельный привал на больничной койке, после которого его будет ждать ужасно болезненная физиотерапия. Вздохнув, сворачиваюсь калачиком в кресле напротив.
Считается, что смотреть на пиликающее табло — работа не из приятных. Как правило, поручают ее интернам, но меня разжаловали, и ныне мы с пациентом в равных условиях. Мужчину побило камнями здания, меня — принципами Павлы. Только, в отличие от глупого ординатора, он коротает несправедливость во сне. Я бы тоже хотела сократить реабилитационный период таким образом... Стараюсь уснуть. В кресле, это сделать не очень просто, но если принять во внимание фактор убийственной усталости, то все в порядке.
Утро наступает слишком быстро. Будто сна и не было. И спина разламывается. Первым делом начинаю считать время, которое осталось до пробуждения пациента. Не скоро еще. Бросаю взгляд на показатели приборов и обнаруживаю, что все безупречно. Сердцебиение мужчины постепенно замедляется, приходя в норму. Организм медленно, но верно крепнет, и отчего-то это наполняет меня некой странной радостью и надеждой. Мой подопечный — борец. Раз за разом оправдывает самые смелые ожидания. Несмотря ни на что выжил, хорошо перенес операцию, и теперь идет на поправку. Наверное, другой врач вздохнул бы с облегчением и поспешил сбежать — ведь все в порядке, угрозы нет. Но мне безумно не хочется уходить.