Хроники Януса - стр. 46
Гортанобесие
У него была одна слабость, у этого Фортунато, хотя в других отношениях он был человеком, которого должно было уважать и даже бояться. Он считал себя знатоком вин и немало этим гордился.
(Э.А. По, Бочонок Амольтильядо)
Кто-то может подумать, что все мои сны либо сплошь повторяющиеся запутанные головоломки, либо яркие истории. Это не так: например, этой ночью я спал и не видел снов.
Я совсем не умею планировать день. По этой причине никогда бы не смог работать на конвейере или там, где всё делается по расписанию. Вернее, смог бы, если бы меня заставили, но не уверен, что делал бы это прилежно.
Когда я учился в школе, я недоумевал почему уроки начинаются так рано, и как это нехорошо отрывать детей от столь прекрасных снов. На первых двух уроках я дремал, хотя, не только я – бывало, дремали сами учителя.
На дворе был март. Первым уроком, который начинался в 7.30, была литература. Нашу учительницу звали Вера Павловна и, по иронии, она была тёзкой другой Веры Павловны, сочинение о которой «Значение снов Веры Павловны в революционной мысли Н.Г. Чернышевского» нам предстояло написать. Когда мы открыли тетради и взяли ручки, воцарилась мёртвая тишина. Эта тишина, очевидно, подействовала гипнотически на Веру Павловну, ибо та поставила локти на стол и опустила голову в ладони, показывая всем видом, что глубоко задумалась. Так она сидела минут двадцать. Потом локти её разошлись… но она вовремя вздрогнула и успела поднять голову, дабы не уронить её на стол. Из этого было ясно, что былое и думы нашей учительницы переросли в дремоту; а дремота – в сон, точнее, в его быструю фазу наподобие сна Штирлица, спавшего двадцать минут в машине на обочине дороги ведущей в Берлин. Что снилось нашей Вере Павловне, мне не ведомо. Но её тёзка в 4-м сне у Чернышевского видела себя царицей Элоизой из далёкого будущего, где было полное классовое равенство (хотя уж какое там равенство, когда «царица») и за людей всё делали машины. Теперь, вспоминая краткий сон нашей учительницы, я подумал, что обе Веры Павловны вполне бы через свои сны могли встретиться в неком out-of-time портале на горизонте событий. Тогда я подумал об этом полу-шутя, но потом всё серьёзнее, когда заинтересовался природой снов. Более, того они могли бы опознать друг друга как одно и то же лицо. Теоретически, из теории вероятностей, их взаимо-опознание могло бы быть описано в 5-м апокрифическом сне Веры Павловны, который Николай Гаврилович скрывал, ибо боялся признаться, что сам видел это в вещем сне, где его Вера Павловна была учительницей литературы спустя двести пятьдесят лет, спящая за столом во время сочинения о себе самой – мещанке и жене офицера Сторешникова. Это ироническая догадка пришла мне на ум спустя многие годы. Она мне понравилась, и теперь я думаю написать на её основе фантастический рассказ… Что же до того мартовского дня: из-за того что я, как я думал, толком не «проснулся» – ибо в самом деле, это варварство заставлять детей писать сочинения в такую рань – я настрочил какую-то галиматью, за которую получил 4 с минусом, в то время как мой однокашник Спиридон справился на все 5 баллов. Думаю, это тема сочинения перевернула его жизнь: толкование снов Веры Павловны позволило этой юной душе заглянуть в глубины своего подсознания и уже определить «что делать», касательно будущей профессии.