Хозяйка механической мастерской - стр. 3

У магов не было выбора – их всех отправляли на государственную службу. И женили только между собой, как будто животных скрещивали. Чтобы дар передавался. Но природа хитра, и зачастую одаренные дети появлялись у обычных людей, а у магов… Да-да, а у магов иногда рождались дети без магии. Но закон есть закон – обладаешь магией, значит тебя бесплатно обучат, обеспечат жильем, работой, мужем, даже дату свадьбы назначат вместо тебя… Многие об этом мечтали, но не я.

Не знаю, мечтал ли об этом профессор Уилл, но когда он лишился магического дара, защищая город от вылезающей из канализации ожившей грязи, ему было не меньше сорока. Не самый лучший возраст, чтобы начать новую жизнь, но он справился. Закончил технический университет, защитил докторскую, открыл мастерскую… Меня всегда поражала его уверенность, что он все делает правильно. Его увлеченность в создании механизмов, в решении сложных расчетов. Своим энтузиазмом он заражал и меня, и мы порой до хрипоты спорили по какой-нибудь мелочи, вроде сколько цифр оставлять после запятой… Не даром отец столько лет дружил с ним.

– Ну, хвастайся, – милостиво разрешил профессор, когда с сушкой было покончено. – Не просто же так ты прибежала из Синего квартала через полгорода.

Он преувеличивал, от моего дома было не более получаса ходьбы, но спорить не стала. Вместо этого поставила кожаный саквояж на верстак и осторожно вытащила сверток. Он негромко звякнул в моих руках, когда я с трепетом разворачивала бумагу, и профессор в предвкушении поправил пенсне. Ему нравились мои работы, а эта была особенной. Он чувствовал это по моим движениям.

– Я наконец-то доделала, – прошептала я, и поставила на стол… Таксу. Металлическая, с лапами на шарнирах, гибким хвостиком, состоящем из наложенных друг на друга гнутых пластин, и с ключиком в спине. Я сделала несколько оборотов, и длинноухая псина ожила. Сделала несколько шаркающих шагов, затем пасть широко раскрылась и из нее полился яркий свет. Пронзил насквозь всю комнату и маленькой, едва заметной точкой отпечатался на стене. Я провела ладонью перед собачьим носом, разрывая луч, и разразился на всю комнату вой сирены, лязг металла подпрыгивающей таксы и хриплое подобие лая. Я нажала рычажок под брюшком, и страшные звуки прекратились.

– Всегда знал, что это самая истеричная порода, – мягко улыбнулся он, и повернул собаку мордой к себе, рассматривая. – А если серьезно, отличное охранное устройство, не хуже настоящей псины.

– И не боится ни яда, ни пули, – с гордостью добавила я.

– Даже пули? – недоверчиво хмыкнул профессор.