Хозяйка механической мастерской - стр. 2
– Милая, ты хочешь мне что-то показать? – голос его был возбужденным и крайне довольным.
– Доброго дня, профессор Уилл! – да, у профессора Крота было и настоящее имя, а это милое прозвище я подарила ему еще ребенком, когда прибегала смотреть на разные крутящиеся шестеренки, с помощью которых оживали механизмы: передвигались стрелки часов, заливалась изысканной трелью медная канарейка в клетке, с грохотом ехал заводной экипаж… Здесь и сейчас некуда было ступить от всевозможных механических штук, и пахло смазкой, кислотой и металлом, а на стенах были развешаны чертежи то ли монстров, то ли машин. Я обожала это место!
– Возможно, вы так увлеклись очередным своим творением, что не заметили, что за окном несколько дней льет дождь! – звонко сообщила я, улыбаясь.
Профессор вытер руки о ветошь и, еще сильнее прищурившись, хмыкнул в усы.
– Милая моя, я прекрасно заметил ваше мокрое платье и мокрые же следы ваших ног, но жалости и сочувствия от меня по этому поводу вам не видать! – вернул он улыбку.
Мне нравилось, когда он был в хорошем настроении.
– Ах, вы так жестоки! – притворно всхлипнула я и рассмеялась.
– Не магам на это жаловаться, – с грустной усмешкой ответил он, и я сочувственно кивнула. Не магам… Но каждому даны свои способности, иногда в награду, иногда в наказание.
– Я сама еще боюсь, – в который раз вздохнула я.
В который раз профессор Крот осуждающе покачал головой, но подошел к окну и плотно задернул занавески, принес из подсобки ведро воды.
– Любая магия начинается здесь, – постучал он по своему виску пальцем.
Я кивнула, и маленький синий шарик полетел вдоль подола. Запахло горелой тканью, я стиснула зубы, но старик не торопился окатить меня из ведра. Круг за кругом, поднимаясь все выше, летел шарик, потрескивали синие искры, я четко представляла себе траекторию, словно сама разглаживала подол теплыми руками, и в какой-то момент поняла, что все готово.
– Как же медленно, – посетовала я, взглянув на массивные настенные часы, сквозь стеклянное окошко в нижней части которых был виден почти весь сложный механизм. Моя любовь, гордость профессора. Что он, что я могли долго любоваться ходом времени под определенное настроение. Но не сегодня.
– Уже быстрее, – подбодрил он. – И даже не подожгла мне канистру с маслом! Ты молодец!
Умел он заставить покраснеть. Я запылала, как помидор, а расхохотавшийся профессор хлопнул меня по плечу.
– Ничего-ничего, никто же не требует от малого дитя, только научившегося ползать, чтобы он побежал, – успокоил старик. Он всегда так говорил, с того самого дня, как разглядел во мне магическую искорку. А я… А я так боялась, что кто-то ее заметит, что разрыдалась тогда у него на глазах.