Хольмганг - стр. 1
Мужской клуб
Историческая авантюра
© Калашов В., 2019
© ИК «Крылов», 2019
Книга рекомендована для чтения лицам старше 16 лет.
Хольмганг
Сколько их будет?
– Четверо.
– А нас?
– Тоже четверо. Это будет честный хольмганг. Хольмганг, о котором сложат легенды. После того, как в пучине вод погиб Атли Чёрный, их семья потеряла больше, чем если бы в Валгаллу отправился целый хирд воинов, но даже без него Чёрные братья очень сильны. Первым достанет оружие Марви Человек-гора, муж невиданного роста и неслыханной силы. Что, шагая пешим сквозь строй конников, задевает своим плечом плечи наездников. Люди, познавшие мощь его секиры «Змея Севера», никому и никогда не смогут рассказать об этом.
– Ты ошибся, старик. Ведьма Севера – имя секиры Человека-горы, а Змея Горя – имя копья его брата Ваги Острослова. И не утруждай себя рассказом о людях, которых я когда-то знал лично. Если вызов явлен всем братьям, то на хольмганг явятся и Торальф Ловкий со свои мечом Убийца Кольчуг, и даже самый младший из воинов этого славного рода, сам Адилс Непобедимый, что живёт на свете всего двадцать лет и два года, но уже успел заслужить прозвище, которого никогда не получал ни один из Чёрных братьев. Этот молодой, но умелый боец сражается двумя мечами сразу и чужд суеверий старых хирдманов – он не боится поручить жизнь новым клинкам, тем, что не только рубят, но и колют.
– Не таким уж новым. Как ты уже знаешь, бо льшую часть жизни я провёл в других землях и явился в страну предков лишь только отдать душу Одину. Я служил в букелларии не последнего полководца Империи. Он был из людей, которых жители стольного града называют «учёными». Когда дети северных фиордов затеяли спор о новых и старых мечах, их полководец сказал, что в мире Мессии (так они называют своего бога) нет ничего нового, а есть только хорошо забытое старое. И в доказательство показал несколько мечей из собственной коллекции. Этими клинками можно и рубить, и колоть, и их использовали легионеры Вечного города, чтобы…
– Подожди, старик. Я не был в Империи, но видел собрания знатных конунгов. Мечи Вечного города не достигают и локтя в длину и бесполезны в драке… Почему ты смеёшься, старик? Клянусь копьём Одина, что, невзирая на моё уважение к твоим сединам, заставлю тебя проглотить твой мерзкий язык, если ты не объяснишь причину, по которой твои губы расплылись в беззубой улыбке!
– Извини, я не хотел тебя обидеть. Просто Вечный город существовал не один век, и легионер эпохи первых сыновей приёмыша Великой волчицы был вооружён совсем не так, как легионер последних дней Аппиевой дороги. Те мечи, что видел ты, не так уж бесполезны, если сражаться в манере пехотинцев Вечного города. Но после знакомства с дикими племенами лесов и болот легионеры сменили клинки на более длинные. И я не говорил, что те клинки, о которых упоминал наш военачальник, точный слепок тех, что куют новые кузнецы. Я лишь говорил, что сама идея совместить рубящий и колющий клинок не нова.
– Хорошо. Я верю, что в твоём смехе не было желания оскорбить меня, и готов слушать дальше. Кто ещё выйдет против Чёрных братьев?
– Славные воины. Люди, с которыми не стыдно ни одержать победу, ни вместе отправиться на пир к Одину.
– Это описание подходит почти каждому сыну северных фиордов. Или ты скажешь больше, чем сказал, или я скажу «нет». Почему ты так долго молчишь? Только что ты трещал языком, как сын пронырливого Локки, а сейчас стал сумрачным, как чёрный тролль. Или тебе есть, что скрывать?..
– Да, пожалуй, ты прав. Всё равно вы бы познакомились на корабле. С тобой в команде будут люди разных племен Севера, и каждый из этих воинов не знаком с другим, хотя многие встречали имена друг друга в сагах. Марви Человек-гора не столь уж хорош, как говорят. Он умеет внушить ужас своим великанским ростом и дикой силой, но воин, не знающий страха, обнаружит, что старший Чёрный брат машет секирой не так быстро, чтобы совсем невозможно было уйти из-под её разящего лезвия.
– Страх не равен трусости, он – первопричина осторожности, а старики учат, что осторожность – друг хорошего воина. Только избравшие тропу берсеркера не знают ни осторожности, ни страха.