Хитросплетения - стр. 109
– Тем не менее это так.
– Я вообще не понимаю, почему ваш король забрал с собой младшего сына, а не тебя? Ты наследник престола, ты не женат, и с тобой дипломатические вопросы должны решаться!
По губам Августа скользнула едва заметная тень улыбки:
– Разве ты забыла, кто мать твоего мужа?
– Не помню, – буркнула Анжелина.
– Польская принцесса Юлия[20].
– О чёрт… – прошипела красавица, отведя взор.
Всё сразу встало на свои места.
– Теперь ты понимаешь, что при дворе Сигизмунда[21] мне делать нечего.
– Конечно, раз ты чистокровный немец, а он – нет. Но вы – лютеране, как вам удаётся дружить с Речью?
Август заметно усмехнулся:
– Вот благодаря второму браку отца и удаётся. За нами сохранили корону Пруссии с этим условием[22]. А когда Георг Вильгельм[23] погиб, все острые углы в отношениях с принцем Владиславом сгладились, и сын Сигизмунда даже простил нам брак шведского короля и Марии Элеоноры[24], на руку которой он ранее претендовал. Фридрих, как сын Юлии Ваза, привлекательнее меня для них во всех отношениях.
– Ты хочешь сказать, что когда-нибудь он может стать не только курфюрстом Бранденбурга, но и королём Пруссии и даже Речи Посполитой? – усмехнулась Анжелина.
– Очень может быть. Правда, тогда ему придётся поменять веру.
– Это без меня. Польские короли выборные, – пренебрежительно проговорила принцесса и разомкнула замок рук. – Я никогда не считала их настоящими монархами.
– Напрасно. Речь Посполитая ещё довольно сильна, – возразил ей Август. – Тягаться с нею нам пока не под силу.
– Именно поэтому ты едва не ушёл в лоно римско-католической церкви через свой брак с инфантой? – усмехнулась Анжелина. – Чтобы иметь покровительство Папы?
– Я любил невесту! – заметно вспыхнул наследник, тщетно стараясь сохранять спокойствие, и резко поднялся на ноги. Отвернувшись от жены брата, он сухо, чтобы не дать воли гневу, проговорил, глядя в окно: – Любил несмотря на разницу в возрасте – она была ангелом. Да, сначала свадьба с испанской инфантой казалась мне кабалой, но когда я с нею познакомился на помолвке, то был покорён её добрым нравом и торопил время, чтобы вступить в законный брак. Нас обручили, едва ей исполнилось тринадцать, и мы с нетерпением ждали венчания. Но через год я потерял её уже навсегда.
– Я слышала эту историю, – отозвалась принцесса Бранденбургская не очень дружелюбно.
Август развернулся к невестке, сверкая сталью в глазах, и резко произнёс:
– Да об этом вся Европа болтает! Только всем наплевать на мои чувства.
Анжелина тоже поднялась и отпарировала с непроницаемым видом: