Химиосити - стр. 17
«Интересно, что будет, если написать письмо даме, используя вместо чернил любовное зелье?»
Подумал о далёкой Дийане, мечтательно вздохнул и вдруг увидел сбоку цилиндра крохотный флажок рычажка. Приглядевшись, К. рассмотрел на нём недвусмысленный значок. Похоже, рычажок резко выплёскивал содержимое контейнера через кончик пера. К. почесал макушку. У него только что появилась мысль, как ещё, кроме письма, можно использовать это мастерски изготовленное перо. Надо только экспериментальным путём понять, насколько далеко бьёт струйка.
Всё ещё в раздумьях К. спрятал вещицу в карман.
Хозяйку заведения как подменили. Она засуетилась, предложила вынести ужин, на что К. пробормотал – «в номер» и забрал у неё чемодан. Старуха шла впереди. Её суставы постоянно похрустывали, как дрова в камине. Отвратительный звук, от которого всё время ёжишься.
Уже на лестнице путешественник вспомнил:
– Да. Тут у вас есть одна девица… Из здоровил. Кажется, Хохотушка Хи. Сказала, если что на неё ссылаться.
Хозяйка импульсивно обернулась и всплеснула руками:
– Да что ж вы сразу-то не сказали, сударь! И чёрт бы с ним, с этим хряком. Я б вас и так пустила. С превеликим уважением.
– Чего сразу не сказал? Спать потому что хочу. Забыл. И откуда мне было знать, что эта Хохотушка такая уважаемая персона!
К. вдруг разозлился на девицу, чьё имя открывало в этом городе многие двери.
Брать деньги за постой хозяйка отказалась категорически.
Закрывая дверь тесного, но уютного номера, К. напомнил:
– Ужин в номер.
Переодевшись в пижаму, которая всё-таки дождалась своего часа в чемодане, путешественник помылся душевой комнате, на всякий случай простучал стены номера (одна звучала более гулко) и улёгся на кровать – ожидать ужина.
Но не дождался.
Потому что практически сразу заснул.
Глава вторая, в которой К. начинает новую жизнь
1
В десять утра К., который милостиво позволил себе выспаться, привёл себя в порядок перед рукомойником. Умылся, смочил жёсткие волосы и зафиксировал непослушные вихры бриолином. Побрился личной опасной бритвой, оставив нетронутыми острые бакенбарды. Из-за своего высокого роста, путешественнику приходилось сутулиться, чтобы помещаться в зеркале. Это, конечно, не добавляло настроения – всегда неприятно чувствовать себя несоразмерным, как бы забавно это ни звучало применительно к невырослику в мире здоровил.
Лицо в зеркале ему, как всегда, не понравилось: слишком жёсткие очертания, слишком жёсткие мимические морщины. И взгляд был тоже чересчур жёстким. С таким взглядом завоёвывать друзей и оказывать влияние на людей не так-то просто. Собственно, вся жизнь путешественника была яркой тому иллюстрацией. Но солнышко за окнами сияло так невинно, так жизнерадостно и бодро, что К. поневоле оттаял.