Гринвич-парк - стр. 7
Но я не отступаю. Беру вино. Остальные женщины тотчас же отворачиваются, словно, взяв бокал, я ответила на все их вопросы. Мне хочется объяснить им, что я делаю это из вежливости и пить вино вовсе не собираюсь. Но на меня уже никто не смотрит.
– Спасибо, – слабым голосом благодарю я.
– Рада знакомству, Хелен. А я – Рейчел.
Она чокается со мной, одним глотком ополовинивает бокал и подмигивает мне, словно мы с ней заговорщицы.
Хелен
Сегодня жара не такая зверская. Ветер с реки гуляет по павильону Гринвичского рынка, раздувая матерчатые стенки лотков, словно паруса. На полу – теплые островки солнечного света, струящегося сквозь стеклянные панели крыши. На зеленых металлических стропилах воркуют и хлопают крыльями голуби. Иногда они слетают к столикам кафе и клюют недоеденные круассаны.
Я всегда любила улицы вокруг рынка: кривые аллеи, красивые окна в георгианском стиле, затхлый запах книг и антиквариата. Мглистое нутро пыльных пабов с тусклым освещением, низкими потолками и потертой кожей сидений. Зловонный дух, что ветер пригоняет с Темзы. Загадочные названия, сохранившиеся с тех времен, когда Гринвич слыл центром вселенной: Стрейтсмут, «Джипси мот», Тернпин, «Катти Сарк».[1]
Мы с Дэниэлом часто бываем здесь по субботам, хотя обычно это не приносит ничего, кроме разочарования. В кафе ни одного свободного столика, очередь за готовыми блюдами тянется на улицу. В проходах между прилавками не протолкнуться. Я постоянно извиняюсь, животом упираясь в чужие спины. Как правило, наш поход заканчивается тем, что мы бесцельно бродим по рынку, снова и снова разглядывая одни и те же детские вещи и причудливые шляпы кустарного производства либо подержанную мебель. Наперебой с туристами пробуем крошечные ломтики дорогих сыров, которые затем считаем своим долгом купить.
Правда, сегодня мне пришлось уйти из дома. Утром, когда я, еще в пижаме, спустилась вниз, налегая на грязные поручни, переступая через инструменты, изоляционные материалы и пыльные тряпки, меня встретила кучка смущенных ремонтников. Я буркнула им «Доброе утро». Знала я только бригадира Вилмоша, но его среди рабочих не было. Вряд ли кто-то из них говорит по-английски. Они все заулыбались и закивали мне в знак приветствия. Каждый сжимал в руке банку с напитком Relentless, у каждого за ухом торчала сигарета. Нетрудно было представить, что уготовил мне этот день. Сверление, пыль, грохот отваливающейся штукатурки. Незнакомые мужчины мочатся в моем туалете, к чайнику протоптана дорожка из грязных следов.
Я еще не простила Дэниэла за то, что он пропустил занятие для будущих родителей. На следующее утро, когда я проснулась, он уже был на ногах – приняв душ, сидел на диване с ноутбуком на коленях. Заметив меня, он поднял голову от компьютера.