Грани любви - стр. 53

– И правда дерзкая. Неплохо, неплохо.

Дастин молчит, но по дружелюбному выражению на его лице я понимаю: он тоже рад, что я пойду.

Жаль, что он тогда отвернулся. Не люблю неженок.

Следующие полчаса мы ждем, пока все соберутся в общей комнате. Я решила не пробовать сангрию-фееубийцу и не пренебрегать законом, запрещающим пить до восемнадцати лет, и вместо этого взяла банку неопознанной газировки. Да, так безопаснее. Вдруг я натолкнусь на разгневанных фей, мечтающих отомстить за смерть сородичей?

Вскоре под шипящей вывеской с черной кошкой собралась разношерстная компания из восьми туристов. Вечер еще совсем теплый, прохлада не успела опуститься на Буэнос-Айрес, хотя чувствуется, что скоро похолодает. Последнее дуновение ветерка несет с собой кратковременный холод. Аргентина находится под экватором, и сезоны здесь идут в обратном порядке: мы только собираемся прыгнуть в лето, а тут уже все готовится к зиме.

Мы окликаем несколько такси, и я с радостью замечаю, что от меня не ждут идеального испанского. Мои жалкие попытки в этой компании совсем не нужны: половина присутствующих говорят на испанском, будто это их родной язык.

– Спасибо тебе, Господи, за европейцев, а то нам с Дастином пришлось бы охренеть как нелегко.

Наш такси-караван сворачивает в очередной переулок. Я выглядываю из окна, вбирая в себя окружающий мир. На этой улице по крайней мере есть фонари. Кованые стальные завитки бросают на асфальт зловещие тени. Лужицы тепло-бурого цвета заливают тротуары, словно на дагерротипе. Каждую лампу вуалью окружает белая дымка. Все здесь напоминает о днях старины.

Мне это очень нравится. Есть в окружающей обстановке нечто мрачно-притягательное, эротическое.

Такси с визгом останавливаются на улице, что кишит улыбающимися пешеходами. Заполненной несмолкающими взрывами смеха. Сквозь этот шум я слышу музыку: она пульсирующими волнами доносится из ближайшего клуба.

Эдди Сантьяго. Мой любимчик.

Как знать, может, мне еще понравится в Аргентине.

Какое-то время мы стоим в очереди, потом показываем паспорта до комичного серьезным амбалам на фейс-контроле и оказываемся внутри. Тут все грохочет.

Куда бы я ни приехала, я неизменно замечаю с интересом, что есть какая-то универсальная формула ночных клубов. Будто владельцам заведений рассылают списки на всех существующих языках.

Один Зеркальный шар, чтобы всех ослепить.

Один Грохочущий бит, чтобы всех оглушить.

И во тьме заключить.

Знаю, знаю. Пора прекращать перевирать Толкина… И вообще цитировать книги. Мне часто об этом говорят.

Когда мы выходим на танцпол, песня Эдди Сантьяго уже заканчивается. Эстафету подбирает Марк Энтони. Aguanile.