Говори со мной по-итальянски. Книга 2 - стр. 42

Маттиа вернулся. И хорошо, что он не разбудил Еву. Она выглядит, как ангел с разбросанными на подушке волосами. Одна ее нога высунута из-под одеяла. Это смотрится эротично, поэтому беспокойство за этот вид меня не покидает. Прежде чем встать, я глажу щеки Евы, касаюсь подбородка, мечтая насладиться вкусом ее губ прямо сейчас.

- Ты не открывал целую вечность! – жалуется Маттиа, стоит мне впустить его в комнату.

Мы с ним разговариваем сугубо на итальянском. Английского он не знает. Я приставляю к губам указательный палец,  а потом указываю им на свою постель. Сосед тихо присвистывает, посмотрев туда.

- А ты не говорил, что она на редкость красива! – заявляет Маттиа в своем обыкновении.

Излагает суть театральным способом.

Я отвешиваю ему подзатыльник, на что он цокает языком и затем гаркает вполголоса. Мне и самой на нее не насмотреться.

- Как зовут? – спрашивает глухо.

- Ева, - отвечаю.

Мы оба, точно сговорившись, вздыхаем. Но лишь одному из нас позволено любоваться ею, поэтому я пихаю Маттиа в бок локтем, чтобы он отвел свои бесстыжие глаза.

- Грязные мысли недопустимы, - с улыбкой предупреждаю его.

Я сажусь на кровати возле Евы, и она обнимает мой торс рукой в тот же момент. Кладет голову мне на колени, продолжая мирно посапывать. Сосед в который раз испускает мечтательный вздох, а потом под моим тяжелым, недовольным взглядом отправляется в ванную. Я готов растянуть это мгновение вечно. Когда есть только я и она, и больше никого. Ничто не может испортить моего настроения, пока она наслаждается сном рядом со мною.

***

Столько всего свалилось. Я должен поговорить с отцом о желании использовать деньги, копившиеся много лет на моем личном счету. Я должен рассказать ему о намерении стать инвестором, ввязаться в серьезный бизнес. Но мои мысли на лекции по судебной бухгалтерии не только об этом. Алистер, и вправду, пойдет к декану? Он, правда, обратится в полицию? Даже не знаю, что хуже: разочарование папы и Исабэл во мне или возможное отчисление из Тор Вергата? Ева устроила допрос в начале дня: расспрашивала, почему костяшки пальцев разбиты. Я старался быть в хорошем настроении, шутил с ней, отвлекал. Она, конечно, поняла, что я с кем-то подрался. Серчала немного, но все же смогла отнестись к этому спокойно. Она не знает, с кем. И она не в курсе, что подобное мне еще раз вряд ли простят.

Я искренне ошеломлен тем, что Алистер Шеридан сегодня появился на занятиях. Он входит в аудиторию, и все охают. Лектор замолкает, разглядывая студента достаточно долго, поправляя очки на носу. Он рукой машет в сторону парт и скамей, приглашая ирландца присесть. И даже не задает ему вопросов об опоздании, не делает выговора. Вскоре все узнают, что это с Алистером сделал я, и тогда люди будут его жалеть. Несчастный, добрый парень, которого избил злой и несдержанный. Не умеющий вести себя подобающе. Да, все так и есть, разумеется…