Горькое логово - стр. 90
Дома наконец. Тут тоже все сияло теперь. Сташка почему-то качнулся. Да, все знакомое… Такое знакомое, что душа болит… Он отнес мячик в игровую, ласково катнул по ковру к остальным игрушкам. В столовой нашел холодный ужин – на еду смотреть было все так же противно, несмотря на старинные тарелки, но он все же, чтоб ни у кого из персонала из-за Кощея не было неприятностей, съел какую-то хрустящую сверху, сладкую булочку и попил молока. Было уже очень поздно, и в ушах толкалось горячим, а глаза жгло… И смотреть они не хотели. Он пошел спать. В спальне горели только маленькие узорные фонарики в углах, и стараниями кастелянши сияла белая постель с отогнутым углом толстого одеяла… Хотя, конечно, эти вышитые серебристой ниткой медвежата на наволочках – точно лишнее… Ой, спать скорее… Едва он разделся и лег, свет погас. Он вспомнил, что Кощей говорил о системе слежения, и ему опять стало мерзко где-то за ребрами. И тут уже они свои устройства пристроили? Чтобы стать незаметным, он сжался в клубок, но дрожащий страх выползал из мрака и проникал в его кровь. Неужели только для того, чтоб испуганной зверюшкой прятаться под одеялом, он вернулся домой? И его на самом деле тихонько убьют, если он не будет послушным и предсказуемым? Неужели угрозы Кощея насчет Венка – не пустое дело? Это всяким старичкам можно умирать, они пожили и что хотели, сделали. А он что сделал? И что должен сделать, раз для этого ему нужен Венок, которого боится даже Ярун? А что нужнее – Венок или Ярун?
День за окнами так же начался с яркого солнышка, которое быстро спряталось за тучи. Пока он спал, принесли его вещи с острова, развесили в гардеробной платья, такой же красивой горкой сложили в игровой подарки с бантиками. Сташка обошел дом прямо так, в пижаме, с удовольствием гуляя босиком по мягким, тусклым от времени коврам и с ознобом – по ледяному паркету. Игрушки манили его прежними временами и тоской, но он пошел сперва одеться и поесть. В гардеробной новые темные платья висели справа. А слева – безумно нарядные, разноцветные, сияющие от камней и вышивок одежки – но тоже словно бы немножко выцветшие от времени. Сташка перетрогал их все – они пахли чистотой и больше ничем – и нашел вдруг среди золотых нарядов простое черное платьице, при виде которого сердце екнуло и застучало быстрее. Ага.
– Мое, – Сташка быстро надел его и посмотрел в зеркало.
Платье и платье. Воротник, рукава. Никаких камней и вышитых драконов. Но оно охватило тело, как родная шкурка – стало тепло до самого костного мозга. Среди нового нашел подходящие черные штаны, обул ботинки и снова посмотрел в зеркало. Ну вот. Теперь там в зеркале действительно он, как есть… Только лицо детское совсем и космы дыбом… Когда он причесался, что-то в отражении слегка напугало его. Но что – он так и не понял, лишь, пока разглядывал этого синеглазого мрачного мальчика за стеклом, испугался еще больше, так, что убежал из гардеробной, не оглядываясь.