Горькое логово - стр. 4
Сначала стало очень грустно: неведомые родственники заботятся, платят «родителям», обязательства перед ним выполняют, раз произвели на свет, но самого его знать не хотят. Потому что, наверно, с ним что-то фатально не так. Не такой он, как им надо… Тяжелый, мрачный, нелюдимый и холодный. «Не ребенок, а статуя», – говорила учительница в первом классе. Она еще бы знала, какой он псих и трус внутри… Кому такой нужен… «Кладбище улыбок», – однажды назвала «мать». Мол, потому, что он и сам никогда не улыбается, и люди, стоит им встретить его взгляд, мрачнеют. Хоронят улыбки. Да. Это так. Он не улыбается. Но зато он ведь и не плачет никогда. Наверное, это какое-нибудь психическое нарушение. Ну и что.
Ну и ладно. Ну и пусть. Все равно, пока несовершеннолетний, никак не узнаешь, как это там все с его рождением сложилось на самом деле. Все равно же неведомые настоящие родители его знать не хотят. Ну и пусть. На кой черт они ему теперь… Все равно же он не станет легким и веселым.
…Зато он умный. Наверно.
Постепенно – наступило лето, каникулы, опять дача, потом море, новые книжки, музыка, математика – все это новое осознание себя перестало казаться ему чем-то уж очень важным. Хотелось просто жить. Смотреть вокруг. Даже просто дышать, есть, спать – биология жизни успокаивала его сама по себе. Он много плавал и бегал, потому что захотелось стать сильнее и выносливее. Осталось лишь, как холодный камень, вмерзший в лед, понимание, что с ним самим что-то не так. Что он хуже, чем все вокруг, поэтому настоящие родные и отказались. Как это исправить, он не знал. Веселиться? Играть в футбол? Ржать над мультиками? Шутить? Он не умел. Надо просто жить. Судьба такая, какая есть, и думал он теперь больше о своем будущем, чем о том, где его «эти родители» взяли, а «те настоящие» почему бросили. Надо думать о том, как стать хорошим. Ну, или хотя бы терпимым для людей. Кем стать. О будущем.
А будущее его тревожило. Жить так, как живут все знакомые взрослые? Разве жизнь может быть настолько скучной, бездарной, зряшной и сводиться в итоге к зарабатыванию денег и к развлечениям вроде путешествий с семейной скидкой? Есть на свете совсем другие люди, и другие судьбы, и другие дела, которые заканчиваются, например, изобретением космических кораблей, или симфониями, или еще чем-нибудь, в самом деле прекрасным. Он хотел такой – настоящей – жизни.
Сколько он себя помнил – всегда ощущал рядом, как за невидимой стеной, собственную настоящую жизнь, другой мир, тяжелый, темный, золотой, родной и зовущий, в который вполне можно попасть и где куда больше смысла в любой секунде жизни. Настоящий. Он с ясельных времен представлял его себе, как золотой, полный покоя старый лес, и слышал, как его оттуда зовут. Он ему даже снился. А умом понимал, что должен попасть в какую-то другую координатную систему. Где у него будет другое значение. Где он будет настоящим и нужным. Самим собой. Где не важно, кто его бросил и почему. Где его тяжесть и ранний ум окажутся на месте, потому что настоящая жизнь намного тяжелее, чем легкая и никчемная здешняя. Но об этом ведь никому не расскажешь. Психом сочтут. А здесь и не живешь по-настоящему.