Годы испытаний. Честь. Прорыв - стр. 12
Жигуленко призадумался.
– Откровенно, я не очарован… Взвод так себе. Дисциплина слабая. У них до меня был командир тряпка: за два года командования ни одному взыскания не дал. Все уговаривал.
– А ты, – перебил его Миронов, – как в воду глядел: ко мне во взвод эти плясуны попали…
– Хлебнешь ты с ними горя. Ар-ти-сты!.. – И спросил: – Ну а Аржанцев, наше ротное начальство, как тебе понравился?
– По-моему, хороший командир. Придирчив. И повторяет на каждом шагу: «Люблю порядок». Но он оправдывает свой девиз. В роте, в казарме чистота госпитальная…
– Да, он нам жизни даст со своим порядком, – бросил Жигуленко. – Каждый на чем-нибудь выслуживается. Попал он в любимчики к Канашову.
Миронов понял: Жигуленко недоволен своим назначением.
Жигуленко окончил училище по первому разряду и имел право выбирать округ для службы. Но в округе, где жили его родные, свободной должности командира роты не оказалось. Жигуленко предложили другое место.
У Канашова были две должности ротных, но он не хотел, чтобы молодые командиры начинали свою службу с ротных. И это задело самолюбие Жигуленко. Канашов так прямо ему и сказал: «Этак, лейтенант, вы через год потребуете должность комбата. Покомандуйте взводом. Не торопитесь… Будете хорошо командовать – не задержим, выдвинем».
Жигуленко затаил обиду. И с первого дня решил, что наведет порядок во взводе, сделает его одним из первых в полку по боевой подготовке.
– А у меня сегодня Канашов был на тактических занятиях, – сказал Миронов.
– Ну и что ж, похвалил? Ведь ты мальчик-паинька. Вчера до двух ночи сидел. Конспект у тебя аккуратненький. Начальству это нравится. Кстати, дай мне свой конспект на вечер, я погляжу.
Миронов, слегка смущенный подкусыванием товарища, положил свой конспект на тумбочку.
– Ничего, представь, он мне не сказал. Побыл час. В занятия не вмешивался. И вдруг уехал…
– Значит, будет на совещании хвалить… Вот увидишь. Если что не так, начальство не смолчит. А ко мне на строевую комбат Горобец завернул. Побыл минут пятнадцать и ушел. И как на грех, один в нечищенных сапогах, другой без пуговицы на вороте гимнастерки. Пришлось дать одному три наряда, другому – два. Вне очереди.
– И это при комбате?
– А что ж тут такого?.. Зачем мне скрывать недостатки?
– Не много ли? Ведь так через неделю у тебя все будут с взысканиями.
– Пусть… Зато увидишь, какая дисциплина будет.
– Взысканиями не сделаешь из них хороших бойцов.
– Воспитывать надо?.. Знаю. Это пусть им политруки лекции читают. Я командир. У меня на это есть права.
– А что они о тебе подумают?