Гиллеспи и я - стр. 40
Только по прошествии времени, после новых, куда более страшных событий, Гиллеспи всерьез задумались, не могла ли Сибил в припадке ярости разбить вазон сестры и, прокравшись наверх, подбросить опасный «сюрприз» в ее постель. В тот день никто не слышал особенного шума, что само по себе странно – ведь от брошенного на пол вазона непременно раздался бы грохот. Но, пока все были заняты, виновница происшествия запросто могла приглушить звуки – например, завернуть вазон в тряпку и растоптать. Тогда послышался бы только слабый стук и, возможно, глухой треск раскалываемого на части глиняного сосуда. Бесшумно изорвать папоротник в клочья – дело нескольких мгновений. Вероятно, затем девочка незаметно выскользнула из столовой и пробралась наверх, в крошечную спальню сестры, где и спрятала зловещий осколок в простынях.
По крайней мере, впоследствии мы предполагали подобное развитие событий.
Среда, двенадцатое апреля 1933 года
Лондон
Пожалуй, мне следует сказать несколько слов о своем нынешнем положении. Последние двадцать лет я веду тихую жизнь в Лондоне, в районе Блумсбери, на четвертом этаже многоэтажного дома с видом на большой сквер. Я не очень богата и получаю скромный доход от небольшого наследства, которое вложила в дела, не сулящие ни полного обвала, ни шальных дивидендов. Сорок лет назад мой счетовод сообщил, что при желании я могу до конца своих дней ежедневно вкушать шатобриан и шампанское. Однако он, видимо, не ожидал, что я проживу так долго, и последние лет десять мне приходится немного экономить.
В далеком тысяча восемьсот восемьдесят восьмом году я порхала по ступенькам дома Гиллеспи, как на крыльях, но теперь ходьба по лестницам дается мне тяжело, а поскольку лифт в этом здании постоянно ломается, в основном я провожу время в четырех стенах. Я выхожу из дома изредка и обычно поручаю кому-то принести все необходимое. У местных торговцев есть доставка, и я регулярно заказываю продукты в бакалее Локвуда, через дорогу. Да мне много и не надо: несмотря на сносное здоровье и ясность ума, меня все чаще мучает изжога, и ем я мало, как птичка. Я почти не создаю беспорядка и потому не нуждаюсь в горничной. Собственно, я никогда особенно не любила горничных – во-первых, хорошую трудно найти, во-вторых, в старой поговорке о домашней прислуге есть большая доля истины: «семь лет мой слуга, семь лет равный мне и семь лет мой хозяин». Правда, на основе личного опыта и наблюдений я бы заменила семь лет на три.
Увы, теперь я не в состоянии вести все дела и обычно нанимаю компаньонку или помощницу. Как выяснилось, юные девушки часто необязательны, и в прошлый раз я попросила агентство по найму подобрать кого-нибудь постарше. Сара, моя нынешняя помощница, служит у меня чуть больше месяца. Я постаралась обеспечить ей комфортные условия. Разумеется, у нее отдельная спальня и небольшая гостиная с видом на задний двор, за кухней. Помимо общения со мной и легких домашних обязанностей, она любезно согласилась собрать некоторые материалы для моих мемуаров: ничего сложного, просто уточнить некоторые факты в библиотеке. Она ходит туда раз или два в неделю и делает выписки из различных книг и документов. Конечно, излагая свою историю, я должна прежде всего полагаться на собственные воспоминания, однако заметки Сары помогают мне сверять даты и прочие подробности. Эта работа совершенно не входит в ее заявленные обязанности, но, похоже, Сара не возражает – по крайней мере, вслух. Она зарекомендовала себя исключительно надежной и исполнительной, разве что немного угрюмой.