Гадкий гусенок - стр. 17
Из-за ширмы показалась артистка – яркий наряд не вязался с ее бледностью и худобой. Широко улыбаясь накрашенным ртом, она пропела, шевеля куклу-принцессу:
С противоположного края ширмы выглянул чернявый парень в красном колпаке.
Солдат и принцесса призвали на помощь отца-короля, но тот наотрез отказал жениху.
В толпе зрителей зашелестели вздохи. Как знакомо. Бедность и любовь несовместимы. Не то чтобы на мне кто-то хотел жениться, но так ужасно было сознавать, что никто и не попытается…
Перед ширмой заколыхались голубые полотнища, изображающие море.
Резкий звук барабана и посерьезневшее лицо певца – меня внезапно охватила дрожь. Какой красивый голос! Певец, казалось, смотрел прямо на меня – неужели он принял меня за знатную даму, а не за прислугу – почти такую же, что кучер и лакей на запятках кареты – только что без ливреи. Сдвинув прямые темные брови, певец глядел мне в лицо и выводил:
Из-за ширмы ему кинули барабан, и певец принялся отбивать ритм. Зрители захлопали в такт.
Отец принцессы – кукла в короне и желтых буклях – крутил головой, не в силах скрыть изумление:
Высокий мастеровой с портновским метром под мышкой при этих словах громко засмеялся, ткнув локтем свою соседку – необъятную женщину в высоком нормандском чепце. А певец, сверкая белыми зубами, заливался:
Весь перекресток хлопал и топал в такт комедиантам – песня приближалась к концу. Даже на лицах двух дворян, остановившихся неподалеку от кареты, появились снисходительные улыбки.
Кукла-король подвела куклу-принцессу к барабанщику. Тот отвесил преувеличенно глубокий поклон и издевательски любезно ответил: