Френдзона для бэдбоя - стр. 6

Чужие ладони жадно оглаживают мои скулы, сползают на плечи, спускаются ниже... И если до этого его действия ещё можно было как-то попытаться понять да простить, то теперь самое время заехать по наглой морде.

Но возражения превращаются в сплошное ничто, когда Макс, подцепив края моего свитера, торопливо тянет его наверх с явным намереньем снять. Треск наэлектризованной ткани отдаётся на коже мурашками. И в голове синхронно с этим что-то коротит.

Иначе почему пламя свечи вдруг кажется невыносимо тусклым? Когда смущать меня должно ну вот совсем другое. Я до дрожи, до сбившегося дыхания стесняюсь, но вместо того чтобы разразиться гневной тирадой, тяну вниз молнию его толстовки. Сама! А потом и кофту помогаю снять, теряя голову от его напора, от собственной дерзости. От потребности согреть, сгореть, раствориться в нём!

– Ты такая красивая... Вкусная...

Лесть, может, и дежурная, но как он это произносит! Мамочка...

Макс бойко воюет с заклёпками на моих джинсах, а у меня от одного вида его спортивно сложенного тела дух перехватывает. Ну прямо парень с обложки! Живой идеал.

– Ты тоже вроде ничего, – заигрываю, чего отродясь ни с кем себе не позволяла. А с Максом можно. С ним себя особенной чувствую: единственной, самой желанной.

Реакция следует моментально. Кусачими поцелуями по шее проходится. Щипками по рёбрам. Током по венам. По ногам бьёт сквозняк, бёдра стягивает мурашками. Чувства такие яркие, слепящие, первые.

В хаотичных мыслях мелькает осознание, что джинсы вместе с нижним бельём уже держатся только на щиколотках, считай на честном слове, а сама я сижу перед ним на кухонном столе.

Ну, Мартышев!

Заправский ушлый фокусник...

Вот как я могла так низко пасть, но при этом взлететь выше неба?

Видеть его и знать не желаю, а наглаживать напряжённую спину перестать не могу. Даже не пытаюсь объяснить себе, почему вдруг не испытываю ни малейшего сомнения в правильности того, что мы с таким самозабвением вытворяем. Да и как объяснить гормональное помутнение?

Что задумано природой, то не противоестественно, так ведь?

– Ну как, всё такая же дерзкая, а? – ехидно тянет Мартышев, являя моему ошалевшему взору то, на что приличным девушкам до свадьбы смотреть в идеале не следует.

– Мне сейчас следует сомлеть, что ли? – интересуюсь бойко, на деле не ощущая и тысячной доли той смелости. Я готова нести ответственность за свой поступок, а вот сопротивляться сбивающему с ног влечению выше моих сил.

– Какая же ты... – хрипит Макс, усмехнувшись, а потом вдруг резко замолкает.

Я пару секунд жду продолжения явно недосказанной шпильки, а затем с любопытством поднимаю глаза, чтобы проверить – не захлебнулся ли он спесью.