Формула алхимика - стр. 21
Едва он открыл рот, чтобы сообщить о цели визита, как почувствовал, что его шеи коснулось что-то холодное. Илья Алексеевич замер. «Неужели это она?» – с досадой подумал он, представив, как сейчас острое лезвие разрежет ему горло.
– На сладенькое потянуло? – резанул голос темного серебра у самого уха.
Ардов почувствовал, как белый пластрон[15] на груди стал напитываться горячей кровью из разрезанной шеи.
– Я из полиции, – стараясь не терять самообладания, успел просипеть он.
Рука с лезвием отстранилась.
– Простите, – опять дрогнул темным блеском голос. – Я думала, вы очередной липовый антрепренер. Тут ходят, знаете…
Помолчав мгновение, Глебова вышла из-за его спины. Илья Алексеевич посмотрел себе на грудь – крови не было. Потер шею – цела, слава богу. Очевидно, это голос. Он был острый, поблескивал в темноте металлическим отсветом – такие иногда встречались Ардову, о них можно было порезаться.
– Меня интересует Крючин. Вы ведь знакомы?
– Я к его темным делишкам отношения не имею, – сухо ответила натурщица и прошла за ширму, чтобы продолжить облачение – она была полураздета.
Отброшенное на столик оружие оказалось бутафорским кинжалом довольно неуклюжей работы.
– Его убили, – сказал Илья Алексеевич.
Девушка вышла из-за ширмы и непонимающе захлопала глазами.
– Как убили? Кто?
– Вот и я хотел бы это узнать, – Ардов протянул Глебовой платье, лежавшее на фанерной полуколонне. – Рассчитываю на вашу помощь.
Из глаз Глебовой покатились слезы. Зайдя за ширму, она принялась нескладно втискиваться в одежду.
– Сколько раз… – забормотала она, – сколько раз…
Илья Алексеевич уронил себе на ладонь несколько белых крупинок из миниатюрной колбочки, которая имелась у него на кожаной наручи под левой манжетой, и отправил в рот.
– Когда вы видели Крючина?
Хоть это было и невежливо, но чиновник сыскного отделения решил не дожидаться завершения туалета, полагая, что именно сейчас, в растрепанных чувствах, свидетельница будет максимально откровенной.
– Последний раз – в четверг, – всхлипнула девушка.
– О чем говорили?
– Да так… Костя сказал, что они с этим своим сумасшедшим профессором начинают какой-то грандиозный эксперимент.
– Сумасшедшим?
– А разве нет? – голос Глебовой опять заискрился. – Угораздило же его подпасть под влияние этого индюка. Вы его видели?
Глебова на мгновение выглянула из-за ширмы. Ардов успел кивнуть.
– Крючин потрясающе талантлив! Но месяц назад он бросил университет и поступил в услужение этому капризному старику. В рабство! Полное и безоговорочное! Сколько раз я его просила… умоляла… Нет! Пропадает там сутки напролет, собственной жизни для него не существует.