Фирменные люди - стр. 5

Папа сажает меня в лодку и везет куда-то, как он говорит, в Городок. Я не знаю, что это такое – Городок, меня больше привлекает фейерверк брызг, который выбрасывает наша лодка. Но вот за поворотом появляется утес, а на нем белокаменная церковь. Она нависает над нами, и от нее нельзя оторвать глаз. Она подобна чуду в этом забытом богом уголке.

Второй наш дом находился дальше от реки, рядом с маминой больницей. В доме были большие комнаты, огромный двор и огород, полный клубники. Мне исполнилось уже два с половиной года, и мама отправляла меня одну за молоком. Мне казалось, что это чрезвычайно важное задание, потому что идти нужно было далеко – три дома вниз по улице. Мама привинчивала к литровой банке специальную алюминиевую ручку, так ее было легче нести.

Однажды, когда я шла обратно, меня укусила большая черная собака, но я никому об этом не сказала. Я боялась, что мама меня больше не отпустит со двора, и я не смогу ходить за молоком как взрослая.

Сейчас мне иногда кажется, если бы я осталась там жить, в этой таежной глуши, у меня все было бы нормально, по крайней мере, для той системы координат. У меня был бы свой дом, семья, какая-нибудь обыкновенная работа. Все как у людей.

Наша соседка Аля Рябова, уже немолодая женщина, жила одна. Я не могла выговорить «Аля», и звала ее «баба Рябова». Когда мама уходила на дежурство, а папа уезжал в командировку, она иногда оставалась со мной и моим братом.

У нее на кухне стояла большая пятилитровая кастрюля с компотом, благодаря которой, может быть, я и не очень скучала по родителям. Компот, конечно, был обычным, но я любила сухофрукты и баба Рябова разрешала мне вылавливать из кастрюли все, что я захочу. Она давала мне специальный деревянный пестик, сделанный из еловой палочки с отпиленными веточками. Он был похож на перевернутый зонтик, в котором хорошо застревали фрукты, и маленькие и покрупнее. Ложка для этого дела не годилась, так как кастрюля была глубокая, и я запросто могла нырнуть в нее с головой. Когда компота много, он непрозрачен, и ты никогда не знаешь, что тебе попадется в следующий раз.

Я установила порядок, о котором никому не рассказывала. К примеру, сначала ловила груши, потом урюк и самый последний – сладкий изюм. Я часами сидела около кастрюли, вылавливая и съедая все до последней изюминки, только тогда я думала, что я их не ем, а спасаю.

Вечно занятая мама не спрашивала, чем мы там занимались, и, наверное, узнав, сочла бы это за баловство. Конечно, трудно понять, почему нужно разрешать чужому ребенку играть с собственной кастрюлей компота и вылавливать, что повкуснее. Но я думаю, что баба Рябова просто хорошо меня понимала.