Этот длинный, длинный день - стр. 5
– И кто, по-вашему, должен возглавить сие тайное псевдо оппозиционное общество? – спросил государь после минутного размышления.
– Лучше всего, если это будет кто-то из числа представителей правящей династии. Лицо не слишком погрязшее в дворцовых интригах и имеющее авторитет в среде военных, – резюмировал жандарм и его взгляд вместе со взглядом императора нацелился на Великого Князя Михаила…
– Вы чего это на меня так смотрите?! – встрепенулся Михаил Павлович. – Я не собираюсь становиться, ни в открытую, ни в тайную, ни в какую бы то ни было еще оппозицию. Я был, есть и буду верноподданный Его Величеству.
Но император уже не слышал брата. Он, как и все увлекающиеся люди, разом загорелся новой идеей и уже не собирался от нее отступать.
– Будешь! – тихо, но с нажимом в голосе проговорило Его Величество. – Прикажу, и будешь тем, кем будет необходимо.
– Но… – попробовал было заерепениться Михаил, и тут же осекся под взглядом холодных стальных глаз царя.
– Александр Христофорович, голубчик, не сочтите за труд, примите на себя бремя по выработке Устава организации с ее атрибутикой, включающей в себя знаки, регалии, особый тайный язык и прочее. Возьмите все наиболее подходящее от других тайных сообществ, начиная с ассасинов[14] и заканчивая масонскими ложами…
– Покойный ныне Александр Пушкин, допущенный мною по вашему разрешению в государственный архив, оставил после себя в черновиках много интересных вещей и мыслей. Я в свое время взял на себя смелость изъять эти его черновые записи по его смерти, – перебил царя Бенкендорф.
Император ничего на это не ответил, лишь кивнул головой в качестве согласия с действиями своего верного клеврета, а сам продолжил:
– Со временем не тороплю, но к Пасхе ты мне подготовь все документы и регламенты, хотя бы в наброске, для дальнейшей правки.
Они еще около часа увлеченно обсуждали детали создания нового тайного общества, когда Его Императорское Величество вдруг хлопнул себя по лбу:
– Название! Как же это мы господа забыли с вами о самом главном?! Названия-то тайному обществу нет, а без этого атрибута оно не может никак состояться!
Собеседники, а вернее с этого момента – соучастники, растерянно стали переглядываться друг с другом. Первым, как всегда, нашелся шеф жандармов, осторожненько предложивший:
– Осмелюсь предложить Вашему Величеству название «Братство Перуна».
– Перуна?! – нахмурился Николай Павлович (все-таки он был примерным христианином). – Почему именно Перуна?
– Видите ли, Ваше Величество, – взялся объяснять свою позицию Бенкендорф, – многие европейские тайные общества, да вот взять, к примеру, тех же самых масонов, уходят своими корнями аж к царю Соломону, и это правильно, ибо преемственность седой старины добавляет им не только героического прошлого, но и юридической легитимации, как ее преемника. Мы, славяне, да-да, государь, я не отделяю свою скромную особу от славянства, как основы русской государственности, еще не нашли в своей истории столь глубоких корней, хотя, я думаю, что с развитием науки мы сумеем провести свою нить от сегодняшнего дня к временам допотопным. Так вот, в нашей истории имеется пока единственно известный факт существования тайного воинского братства, подкрепленного обильной изустной фольклористикой. Тут вам и героика и мистика и сопричастность к тайне, что так всегда будоражит молодые мятежные умы. Нам остается лишь пустить слух о, до сих пор существующем, тайном братстве, да слегка адаптировать легенду к настоящему времени.