Эта жестокая грация - стр. 49
Алессе не хотелось, чтобы Данте пристально наблюдал, как она читает послание, но и проигнорировать его она не могла, как и непрекращающееся жужжание в ушах. Девушка подняла конверт, несколько раз повернула его, а затем, расколов печать пополам, пробежалась глазами по строчкам, выведенным витиеватым почерком. Закончив, она скомкала бумагу пальцами, сжимая ее до тех пор, пока уголки не начали впиваться в ладонь сквозь тонкую материю перчаток.
Данте посмотрел на смятую бумагу в ее руке.
– Любовное письмо?
– Созыв. – Алесса швырнула бумажный комок в мусорку. – Совет устраивает завтра сбор.
– Быстро, – он вздернул брови.
– Очень. – Она тяжело сглотнула. – Я думала, у меня в запасе есть пара дней, но, похоже, они связали по рукам и ногам очередную несчастную душу и доставят ее завтра вечером.
Данте переключил свое внимание на книжные полки и кончиками пальцев провел по кожаным корешкам так, словно фолианты были драгоценными или потенциально опасными.
– Обычно моя охрана проводит ночь за дверью, – сообщила она, направляясь к напольной ширме. – Но, если тебе будет удобнее, можешь занять кресло.
Изучая потускневший корешок одной из книг, он махнул на диван.
– Я буду спать на нем.
– Нет, ни в коем разе. – Алесса подавила зевоту.
– Я прибыл в замок не ради того, чтобы спать в кресле.
– Тогда тащи подушки в коридор. Ты не можешь спать здесь.
– Почему это?
– Потому что это мои покои. – Ее пристанище, где она избавляется от слоев одежды и не тревожится о том, что каждое ее движение грозит смертью живому существу. Но этого она произнести не могла. Не собиралась делиться своей болью с неотесанным незнакомцем.
Он скрестил руки на груди, напрягшимися бицепсами проверяя ткань рубашки на прочность.
– Как несостоявшийся убийца проник сюда?
– Через дверь? – ошеломленно выпалила она.
– Или через балкон.
– Считаешь, что он взобрался по стене на четвертый этаж?
– Там была решетка.
– Благодаря твоей утонченной работе ее больше нет. Мужчина не может находиться в моих покоях. Существуют же правила.
– Ты Финестра. Если не ты перепишешь правила, тогда кто?
– Ты не понимаешь сути моего титула.
– А ты не понимаешь сути работы телохранителя. Видишь ли, я, – он тыкнул на себя пальцем, – охраняю твое, – указал на девушку и жестом обвел ее формы, – тело.
Она вступила за ширму и высунулась из-за нее.
– Ты работаешь на меня. Я отдаю приказы.
– А я не делаю свою работу наполовину. Ты хочешь, чтобы я охранял тебя, этим я и занимаюсь.
Если бы ей пришлось закрыть балконные двери, только чтобы выставить Данте в коридор, она бы провела всю ночь, ворочаясь в горячей, душной постели, преследуемая видениями о том, как руки в кожаных перчатках давят на ее трахею.