Эта жестокая грация - стр. 48
Она не испытывала особенного дискомфорта, наблюдая, как он проходится по основному жилому пространству: уютной зоне отдыха и мини-кухне с круглым столиком и застекленными шкафчиками; но не могла не ерзать, когда он миновал двери ее гардеробной и ванной комнаты или останавливался у напольной ширмы, отделяющей спальную зону.
Распахнув двери на балкон, он вышел наружу и перегнулся через перила. Она на мгновение залюбовалась его спиной и слишком поздно осознала, что он собирается жестоко расправиться с красивым декором. Совершенно не заботясь об оранжевых и белых розах, изящно обвивающих прутья, Данте ухватился за верхнюю часть металлической решетки и дергал ее до тех пор, пока болты не расшатались и не посыпались вниз вместе с каменной крошкой.
– Эй! – возмутилась Алесса, помчавшись на балкон. – Эти розы посадила первая Финестра!
– Значит, они достаточно крепкие, – он прикусил губу, – чтобы пережить, – последний рывок, – падение. – Решетка отъединилась от стены с металлическим скрежетом и с грохотом рухнула на вымощенный камнем пол.
С разных сторон здания сбежались двое стражников, посмотрели на сломанную решетку, валяющуюся на земле, и подняли взгляд на нее.
– Все в порядке, Финестра?
Она невозмутимо махнула им рукой.
– Внезапный порыв ветра!
Пока Данте расхаживал по покоям, Алесса устроилась на краю кровати и принялась расшнуровывать сапоги, ругаясь себе под нос, если веревки скользили между облаченных в перчатки пальцев. Она не услышала, как к ней приблизился Данте, потому, когда он прочистил горло, едва не свалилась с постели.
– Проблемы?
Алесса попыталась выровнять дыхание.
– В перчатках все кажется сложнее.
– Так сними их.
Опираясь рукой на ее кровать, Данте заглянул под нее, а его длинные пальцы утонули в мягком пуховом одеяле.
Алесса соскочила с нее как ужаленная.
Довольный тем, что под кроватью никого не нашлось, Данте открыл маленькую дверь в углу и уставился во тьму.
– Что здесь?
– Лестница в соляные ванны.
Он наградил ее недоверчивым взглядом.
– Не общественные ванны. В Цитадели находятся собственные, и другой вход в них только через покои Фонте. Которые пустуют. Само собой.
Он угрюмо воззрился на дверь ванной, словно та нанесла ему личное оскорбление, а потом в последний раз изучил комнату. Когда проходил мимо стола, Данте остановился и поднял большой конверт с гравировкой.
– Это тебе. – Он протягивал его всего секунду, а затем, осознав, что Алесса не возьмет послание из рук, бросил обратно на стол.
Она ждала это письмо, но при виде него у нее все равно перехватило дыхание.