Еще кусочек! Как взять под контроль зверский аппетит и перестать постоянно думать о том, что пожевать - стр. 43
Мы уже рассматривали подобные стимулы. В исследованиях на животных часто используются световые или звуковые сигналы. Что касается людей, то к визуальным стимулам относится не только вид самой еды, но и фасад и интерьер ресторана, в котором эта еда когда-то употреблялась, либо просто рекламирующий этот ресторан билборд. Различные звуки и запахи, равно как и время дня, место также способны обладать подобной стимулирующей властью. То же самое касается людей и настроения – как хорошего, так и плохого, – которые были однажды связаны с одним из этих стимулов. Запах вишневого пирога может пробудить воспоминания о бабушкиной стряпне, вызывая тем самым отчетливое желание.
Эти стимулы с помощью дофамина провоцируют поиск вознаграждения – подобный механизм имел первостепенное значение для выживания в ходе эволюции. Как только у какого-то стимула появляется мотивационная привлекательность, дофамин толкает нас на поиски желаемого объекта, мешая при этом отклониться от поставленной цели.
«Погоня за вознаграждением, как правило, идет до победного конца, несмотря на какие бы то ни было препятствия и отвлекающие факторы, – объясняет Стивен Хайман, профессор нейробиологии и проректор Гарвардского университета. – Когда я направляюсь в свой кабинет, чтобы найти какую-то статью по анатомии нервной системы, то от ее изучения меня может запросто отвлечь что угодно. Если же я преследую цель получения вознаграждения, то, как правило, проделываю весь путь до конца» [5].
Со временем связь между стимулом и вознаграждением может еще больше усиливаться. Это может происходить, например, как следствие повторения одних и тех же ощущений – так называемой сенсибилизации. Применительно к лекарственным препаратам сенсибилизация представляет собой механизм, в результате которого эффект от одной и той же дозы препарата при повторном применении усиливается. «Когда у стимула появляется мотивационная привлекательность, он может вынудить нас пойти на многое, чтобы заполучить желаемое, – говорит Берридж. – Со временем этот эффект может усиливаться либо за счет обучения, либо посредством сенсибилизации, и нейроны в мозге приходят во все большее и большее возбуждение».
Во время нашей беседы Берридж высказал предположение, что только у части популяции стимулы способны приобретать повышенную мотивационную привлекательность и что приносящая удовольствие еда приводит к перееданию главным образом у этой группы людей. Независимо от того, действительно ли им нравится есть больше, чем всем остальным, эти люди, как кажется Берриджу, будут более бурно реагировать на связанные с едой стимулы и с большей вероятностью окажутся подвержены их власти.