Его марионетка - стр. 49
Он вскидывает вверх узкую ладонь с тонкими длинными пальцами, которые тоже нервно дёргаются сейчас.
– Нет-нет, до этого ты жила в раю, девочка, – уверено произносит он. – Ты здорова, до сих пор ещё невинна, твоё тело не покрыто уродливыми шрамами. Ты не шаталась по больницам лучшие годы своей жизни. Но теперь всё изменится – если ты переживёшь сегодняшний вечер, то прежней точно никогда не станешь.
Меня передёргивает. За что? Почему?
– Н-но… – когда волнуюсь – всегда заикаюсь, – лично я лично вам ничего не сделала!
– Ты не понимаешь, да? – продолжает злиться Хмуровский. – Я тоже ничего не делал твоему отцу. Но он сделал мне… Почти десять лет меня ставили на ноги в лучших клиниках. Думаешь, я оставлю это так? Я заставлю тебя проклясть своего же папашу. Возненавидеть за то, что он дал тебе жизнь… – он подаётся вперёд, ко мне, обдавая ароматом свежего парфюма, и с дикой улыбкой выдаёт: – Там за дверью – пятеро ребят, трое из них только вчера откинулись – не те идиоты, что купились на твои пирожки, тех я уволил к чертям! Нет, эти – настоящие звери. И у них давно не было бабы. Особенно, такой чистенькой паиньки, как ты. Сейчас я позову их, и начнётся веселье. Моё.
Ужас лишает меня способности логично мыслить. Какие-то обрывки фраз лихорадочно мечутся в голове. Надо хоть что-то, хоть какой-то аргумент, который позволит остановить этого психопата. Весомый аргумент. И мне не приходит ничего лучшего в голову, как выпалить:
– Вы не можете отдать меня своим зверям, потому что я – невеста Иллариона Старшилова. Не думаю, что он будет рад, если узнает, что со мной такое сделали.
Я совсем не знаю Иллариона, ведать не ведаю, чем он занимается. Но того вечера на крыше мне хватило, чтобы понять: человек он совсем небедный, весьма влиятельный и уже давно не коллектор.
– Вот как, – Хмуровский трёт идеально выбритый подбородок, – это меняет дело. Ссорится со Старшиловым мне совсем не хочется… Только, малышка, сдаётся мне, ты врёшь. Лар ни разу не упоминал о тебе. Не кажется ли тебе странным такое, а, мелкая? Будь ты его невестой – ты бы не сидела сейчас здесь…
Он прав, он во всём прав, но у меня нет иного выбора. У меня есть только эта ложь и отчаянное желание, чтобы она сработала. Поэтому я иду ва-банк и произношу совсем уж фееричное:
– А вы ему позвоните, и сами всё спросите…
Дура, Феня, какая же ты дура! С чего бы Иллариону подтверждать мои домыслы? Если это было так – он бы действительно уже бы явился за мной. И к вящему моему ужасу Хмуровский достаёт айфон и, покрутив у меня под носом гаджетом, говорит: