Двенадцатая ночь. Перевод Юрия Лифшица - стр. 8
Возвращается МАЛЬВОЛИО.
МАЛЬВОЛИО. Мадам, какое-то юное существо изо всех сил пытается просочиться к вам. Я сказал про вас: «Они больны». Он ответил: «Это знают все. Я пришел выразить им сочувствие». Я: «Они спят». Он: «Все может быть. Я буду ждать рассвета, чтобы пожелать им доброго утра». Больше я ничего не сказал, потому что он легко отбил бы любое мое возражение. Что теперь делать, леди, ума ни не приложу.
ОЛИВИЯ. Сказать юному существу, что оно меня не увидит.
МАЛЬВОЛИО. Я говорил. Оно ответило, что станет у двери верстовым столбом или застынет соляным столпом, но так или иначе с вами переговорит.
ОЛИВИЯ. Что это за существо?
МАЛЬВОЛИО. Мужчина.
ОЛИВИЯ. Кто бы мог подумать! Что за мужчина?
МАЛЬВОЛИО. Невоспитанный крайне. Он настоит на своем, нравится вам это или нет.
ОЛИВИЯ. Что вы скажете о его внешности и возрасте?
МАЛЬВОЛИО. Что он моложав для мужчины, староват для мальчика; зреющий стручок, саженец яблони, среднее арифметическое между мальчиком и мужчиной. В меру симпатичный, сверх меры настырный, одним словом, молокосос и больше ничего.
ОЛИВИЯ. Впусти его и пригласи камеристку.
МАЛЬВОЛИО. Камеристку – к миледи! (Уходит.)
Возвращается МАРИЯ.
ОЛИВИЯ. Подай сюда вуаль прикрыть лицо.
Как надоели мне послы Орсино!
Входит ВИОЛА и СЛУГИ.
ВИОЛА. Достопочтенная хозяйка… Кстати, к кому из вас мне обратиться?
ОЛИВИЯ. Если вам в самом деле нужна хозяйка, я за нее отвечу. Обращайтесь.
ВИОЛА. Блистательная, совершенная, непревзойденная красавица… Я не знаком с вашей госпожой, и если это не вы, то мне бы не хотелось расточать впустую мои слова, ибо, с одной стороны, моя речь – непревзойденный образчик ораторского искусства, с другой – я приложил немало усилий, чтобы ее вызубрить. Милые красавицы, над чем вы смеетесь? Пожалуйста, будьте со мной добры: я теряюсь от плохого обращения.
ОЛИВИЯ. Откуда вы взялись, сэр?
ВИОЛА. Варианты моей роли расходятся незначительно, а отвечать на ваш вопрос, значит, нести полную отсебятину. Добрая леди, если вы действительно хозяйка этого дома, дайте мне об этом знать хотя бы намеком, иначе мое выступление останется без продолжения.
ОЛИВИЯ. Вы что, явились ломать комедию?
ВИОЛА. Нет, ваша премудрость, хотя, клянусь зубами лицемерия, я играю не свою роль. Значит, вы и есть госпожа?
ОЛИВИЯ. Если я не присваиваю себе самое себя, это в самом деле я.
ВИОЛА. Несомненно, вы себе присвоили себя, хотя одарить себя собою не значит сохранить подарок в целости. Впрочем, я не имею права отклоняться в сторону. Итак, сейчас прозвучит речь в вашу честь, после которой вы узнаете о цели моего визита.