Две половинки целого - стр. 11
– Почему-то мы всегда должны выбирать… – хрипло говорит он – …и выбор этот лежит отнюдь не между плохим и хорошим, а, как правило, между плохим и худшим. Его, этот выбор, делает страна и тот же самый выбор делает каждый из нас. Ах, как славно было бы выбирать между добром и злом, между белым и черным, но, увы, не дано. И тогда приходится лавировать между оттенками серого. Вот и наша страна хотела бы, разумеется, быть на стороне англо-американцев, но Советы мудро лишили нас этой возможности. А мне-то еще труднее, ведь я неплохо владею немецким и прекрасно понимаю что пишут в нацистских газетах даже без слащавых переводов наших либеральных журналистов. Но моя страна воюет и это не оставляет мне выбора. Поэтому я ношу эту форму. И не я один… Я хорошо знал твоего отца Микко и уверен, он тоже не задумываясь взял бы винтовку, чтобы защитить страну.
Я тоже знаю: моему отцу не дали винтовку, потому что его знание русского языка оказалось важнее. Это знание на протяжении нескольких поколений передается у нас от отца к сыну, но застопорилось на мне. Поэтому отец последний в нашем роду, кто владел русским, а мне хватает нескольких фраз, таких как “руки вверх” и “не стреляйте”. А ведь еще мой прадед был кантонистом и провел долгие годы на службе у русского царя. Впрочем, война не пощадила моего отца и в далеком тылу. Когда работаешь по несколько дней без сна, переводя захваченные разведкой документы, то сердце может не выдержать. Оно и не выдержало. Иногда меня посещают крамольные мысли и я думаю о том, что мамина ранняя смерть избавила меня от еще одних похорон. Впрочем, на отцовские похороны я тоже не попал, просто не успел.
Лео отпивает из своей кружки, брезгливо морщится. Здесь, в Оулу, варят неплохой темный лагер, так что же ему не по вкусу? Нет, дело явно не в пиве. И почему он говорит шепотом? Боится, что услышат? Не думаю Если рассказы про выход из окружения в Карелии верны хотя бы наполовину, то вряд ли он чего-либо вообще боится. Наверное дело в другом: Лео делится сокровенным и не хочет делать это всеобщим достоянием…
– Совсем недавно я услышал по лондонскому радио о лагерях смерти в Польше. Ты знаешь, вначале я не поверил, да и кто бы поверил. Нет, мы прекрасно знали о преследовании евреев, трудовых лагерях, лишении прав и собственности. Да что там, австрийцы из 20-й “горнострелковой” и сейчас прекрасно это иллюстрируют. Но лагеря смерти, печи, газовые камеры? Десятки, сотни тысяч? В это просто невозможно было поверить. Потом пришли британские газеты, ты ведь знаешь, откуда они берутся, надеюсь? В газетах было подтверждение, да и в нашей печати появились робкие статьи, обтекаемостью своих формулировок только добавившие масла в огонь. Я все еще пытался не верить, но у меня уже плохо получалось.