Друг никогда не умирает - стр. 18

– Да вы, националист, батенька… – опасливо качаю я головой.

– Никак нет-с, уважаемый, я не националист, я, скорее, русофил! Ортодоксальный, я бы сказал, русофил… – Димов крепко трет переносицу. – Я русский до мозга костей, я знаю русскую историю, люблю Россию, боготворю наш народ, следую русским традициям и вековым устоям…. А еще я знаю тех, кто сейчас грабит и убивает Россию! Смысл моей работы – рассказывать людям о том, что я сам знаю и помогать делать то же самое одаренным литераторам, умеющим говорить правду. Может быть, именно поэтому еще не оскотинился, не спился окончательно, не сошел с ума в эти грёбаные девяностые.

– Сейчас говорить правду – дело каверзное, устроители новой жизни и пришибить могут. «Вон сколько общественных деятелей и журналистов постреляли…» —говорю я как бы, между прочим. Димов за словом в карман не лезет:

– Я не боюсь умереть. Я боюсь чего-то не успеть, чего-то не узнать, чего-то не донести людям… Это и есть мой страх смерти (на слове «мой» он делает ударение).