Дорогой мой человек - стр. 70
Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы еще тяжело дышащий после перебежек и азарта боя Колечка Пинчук не доложил, что «поймался язык».
– Это как «поймался»? – ощерился Цветков.
– А именно, что сам взял и поймался, – нисколько не пугаясь яростного взгляда Цветкова, пояснил Пинчук. – Сам к нам поймался. Подранетый немного, но нахальный…
«Нахального подранетого» Устименко перевязал, дал ему глотнуть из мензурки медицинского спирту. Оказался немец человеком высокого роста, спортивной внешности, в фуражке с лихо заломленной тульей – типичнейшая «белокурая бестия». Обнаружили его в яме, вырытой, наверное, когда-то охотниками, на дне ее были заостренные колья – на крупного зверя. Туда и свалился фашист, а когда каратели уходили – его не заметили.
Вел себя «белокурая бестия» поначалу твердо, как его учили: свою часть назвать отказался и на другие формального порядка вопросы тоже не ответил. Голубые его глаза смотрели смело и твердо.
– Зачем вы к нам полезли? – спросил его не удержавшийся от психологии Цветков. – Что вам нужно в нашей России?
– России никогда больше не будет, – пожав плечами, ответил пленный. – Будет протекторат с вечным и разумным порядком. Весь земной шар в конце концов подчинится великой Германии. Нам не нужны государства недочеловеков. Недочеловеки самой природой предназначены быть рабами, это предназначение осуществит третий рейх.
Володя скверно понимал по-немецки и только по выражению лица Цветкова, по его раздувающимся ноздрям и кривой улыбке догадался о том, как рассуждает немец.
– Ну, так, – помолчав, сказал Цветков. – Теперь расскажите, каким образом вы напали на наш след.
– Это я расскажу только командиру! – ответил немец.
– Я – командир.
Немец вежливо улыбнулся:
– О нет! Командир красных партизан, которого мы ловим, с бородой. Вот такая борода – небольшая. Но борода!
И тут Цветкова осенило. Он понял, что где-то рядом, поблизости, живет и воюет настоящий партизанский отряд, имеющий, наверное, связь с Большой землей, рацию, опытного, не раз воевавшего командира, настоящего комиссара…
А немец, пококетничав, понял, что если он расскажет о красных партизанах, то не выдаст этим свои фашистские военные тайны, и подробно, не таясь, пересказал Цветкову все решительно, что ему было известно об очень сильной, крупной, подрывающей минами железные дороги группе партизан какого-то знаменитого красного полковника, именуемого немцами Лбов.
И на карте показал острием карандаша те места, где Лбов со своими «разбойниками» взрывал железные дороги и сваливал под откос поезда.