Дорога в декабре (сборник) - стр. 140
– За жратвой, что ли, бегал? – спрашиваю я, видя две банки консервов, которые Плохиш положил на пол. – Ну дурак.
– Заначка цела, наверное… – говорит Васе Плохиш. – Завалило просто. Надо доски разгрести.
«Они уверены, что их не убьют, – с удивлением понимаю я, – уверены, и все».
По лестнице спускается Столяр.
– Хасан, я вам устрою всем! Вы что, сдурели, ублюдки? Ты, бегун хренов! – орет он на Плохиша. – Еще раз выбежишь, я тебя сам пристрелю. Ты понял? Я тебе обещаю – сам!
Плохиш молча открывает консервы.
– Кильки хочешь? – спрашивает он у Столяра, протягивая банку.
Столяр пытается выбить ее, но замахивается слишком широко, и Плохиш легким движением уводит банку из-под удара, приговаривая:
– Не хочешь – как хочешь…
– Костя! – говорит Хасан Столяру. – Нам все понятно.
– Ты почему здесь? – никак не может остыть Столяр, обращаясь на этот раз ко мне.
– Стреляли, – говорю.
– Отделение где твое?
– Скворец – вот он, Фистов на чердаке, Монах контролирует сторону дороги… Какие сейчас отделения, Костя! Все перепутались.
– Ни хера не перепутались. Иди и обойди всех. Пусть автоматы почистят, гранаты возьмут в «почивальне». Расслабились? Думаете, что все?
– Чего со связью? – спрашивает Хасан у Столяра, отвлекая его гнев.
– Амалиев уронил рацию. Астахов ему вписал в лоб, и Анвар осыпался вместе с рацией. Накрылась она. А эти, – Столяр кивает на свою переносную, выставившую антенну рацию, – не берут. Надо подзарядить.
Идем с Саней по коридорам. От сухого воздуха в горле першит, тянет на кашель. После безустанного автоматного грохота собственные шаги кажутся далекими, тихими.
На чердаке застаем Кешу, он смотрит в прицел.
– Ну чего, много подстрелил? – говорю.
Кеша не отвечает.
– Скоро наши? – спрашивает он, помолчав.
– Не знаю, – отвечаю сухо.
В одной из комнат, где выставлены посты, сидит у стены Монах, полузакрыв глаза. Его напарник спит прямо на полу, лицом к стене – даже не вижу кто.
– Спим? – говорю, заходя.
Монах открывает глаза и молчит.
Я прохожу к окну, смотрю на улицу. Неподалеку от школы лежит труп, ткнувшись в лужу лицом.
– Сергей, вас что, выжали всех? – говорю, отстранившись от окна. – Что вы квелые такие?
Монах закрывает глаза.
– Обед будет? – хрипло спрашивает у стены тот, кто лежит.
– Почему не ведем наблюдение? – говорю я, не ответив.
– Мы с соседями по очереди, – еле слышно произносит Монах.
Выхожу злой.
– Чего они, Сань? Сдурели все? – спрашиваю у Скворца.
– Устали…
В «почивальне» Столяр заставил пацанов устроить раздолбанные бойницы, на скорую руку почистить автоматы, сделать уборку. Гильзы сгребли в угол, при этом кровь размазали по полу. Кажется, она пахнет. Некоторые ее обходят, но Андрюха Конь стоит посреди самой большой лужи, не замечая.