Дорога надежды - стр. 81

Она согласно кивнула:

– Здесь вы правы, сэр. В вопросе о слабости женского ума в сравнении с мужским все главы всех религий и сект приходят к согласию; более того, именно здесь возможно некое сближение, на которое полезно было бы указать на семинарах и соборах, то самое, к которому Отцы Церкви, заботящиеся о взаимопонимании христиан, весьма безрезультатно призывают. И все-таки почему вы сожалеете о том, что я женщина?

– Если бы вы были мужчиной, то могли бы стать, разумеется после обучения в университете доктрине, ценным участником религиозных диспутов в колледжах, куда допускаются только мужчины.

– Вот мы и вернулись к началу нашего спора. Почему мужчины присвоили себе исключительное право на Бога? Физическую слабость женщины, которая в первобытные времена являлась основанием для разделения обязанностей между полами, не стоило бы сейчас принимать во внимание в вопросах, затрагивающих духовную сферу… В конечном счете Адам и Ева, обнаженные и оживленные в саду Эдема божественным дыханием, имели равные права.

– Адам был создан первым, – воскликнул преподобный Векстер, подняв к небу палец.

– Не следует ли нам наделить высшей властью цветы и птиц, раз они были созданы прежде нас, людей?

Патриарх молчал, явно медля с ответом. Затем после длительного молчания улыбнулся в усы:

– Я мог бы возразить вам, что Ева была создана из ребра Адама, – факт, предполагавший известную зависимость женщины от мужчины, но тогда вы бы решили, что Творец пожелал ее слепить из материала менее вульгарного, чем глина.

– И правда, хорошая мысль!

– Кроме того, вы бы указали мне на этих двух чудесных близнецов, возникших из вашей плоти и от семени вашего супруга, и стали бы утверждать, и совершенно правильно, что это не делает их в ваших глазах менее достойными в смысле ценности всякого человеческого существа, чья судьба зависит только от него самого и от Божьей воли, а не от того факта, что он рожден от другого создания…

– Теперь мне можно не подыскивать аргументы.

– Которые вы, безусловно, отыскали бы. Но… действительно, я хочу пощадить ваши силы, поскольку, кроме всего прочего, темные круги у вас под глазами говорят мне о том, что вы не более чем слабая женщина, – лукаво, но доброжелательно заметил он, – вы слишком долго спорили и рассуждали для человека, которого мы совсем недавно чуть было не предали земле. Отдыхайте.

Вставая, он воздел, словно для благословения, свою белую, длинную, почти просвечивающую на свету руку, выступавшую из отороченного беличьим мехом рукава широкого плаща, который он носил даже в жаркие дни.