Дорога без возврата - стр. 61
– Вот пусть он и дальше думает! – скривился княжич. – Раз, говоришь, пугать хотели – значит, нечего и бояться. Но ты прав, по этой дороге ехать не годится. С загубленного коня дело начинать – вся охота не так пойдёт. Обратно, а там по тракту. А ты, – презрительно обратился Яромир к незадачливому спутнику, – пойдёшь к Ратмиру и всё ему доложишь. Пусть он, – ухмыльнулся княжич, – и дальше думу думает.
После чего развернул коня и галопом, не глядя – успевают остальные или нет – помчался в сторону тракта.
Что случилось в охотничьем тереме, Дэноэль узнал с чужих слов. У его воспитанника захромала лошадь, слишком уж неопытен был всадник, чтобы мчаться в доспехе такой бешеной скачкой. Чтобы не сгубить коня, последние несколько перестрелов пришлось ехать шагом. Но, по рассказам, Яромир, разгорячённой поездкой, потребовал ледяного вина и, несмотря на возражения Александра, выпил две чаши. Результат был предсказуем: горячий лоб, одышка, кашель и головная боль. А вот дальше…
И лекарь, и знахарка больного перевозить запретили, поэтому встревоженный Игорь немедля примчался сам. С ним приехал и митрополит Киевский. Тут же пошли шёпотки: лебезит, княжьего расположения ищет. Ведь отец Гумберт мало того, что был чужаком из земель франков, так ещё и главой Киевской митрополии стал в обход обычая. После смерти старого владыки новым митрополитом всегда становился епископ главного столичного храма Апостола Андрея Первозванного, но в этот раз решением Синода и патриарха на кафедру первосвященника княжества из Рима прислали своего человека.
Уже на следующий день пересуды смолкли, а от охотничьего терема жадным алчущим зверем пополз страх. Митрополит раскрыл заговор с целью убийства княжича! Врач, приехавший вместе с отцом Гумбертом, поклялся своим дипломом Парижского университета и Священным Писанием, что причиной недуга княжича стало чёрное колдовство и яд! Дэноэль, услышав об этом, витиевато выругался: таких вот целителей, диплом заработавших доносами на своих товарищей университетскому цензору, он навидался. Но ни Дракона, ни остальных, кто тоже заметил интригу, не спрашивали. Знахарку вздёрнули на дыбу, где она померла раньше, чем сказала хоть слово. А лекарь-грек бежал. Впрочем, для его святейшества отца Гумберта это стало ещё одним подтверждением заговора. Мол, и воевода Ратмир как раз доложил о покушении… В котором самострел ладил кто-то из Одарённых. И неважно, что лекарю такое не по способностям!
Княжич всё же остался жив, но от цветущего отрока остался бледный призрак. И как ни старался Гумберт изгнать из него остаток чёрного колдовства постом и молитвами, получалось плохо. Зато куда лучше получалось искать заговорщиков. Сразу трое Старших бояр из дальней родни князя угодили на плаху. За ними последовали их сыновья, а за теми – ещё несколько десятков посадников, бояр и воевод. Гумберт не останавливался, не обращая внимания на людское недовольство, ведь никогда прежде духовный владыка не вмешивался в светские дела открыто. Ходили слухи, что Гумберт попытался было заговорить о том, чтобы снять с поста великокняжеского префекта боярина Ярослава, но испугался недовольства купеческих и ремесленных сотен. У остальных такого оберега не было, поэтому, кто поумнее, от греха подальше решил покинуть столицу.