Доктор, да вы... больной! - стр. 19
– Мне нужен перерыв, говорю я Маше, найдя её в отделении, и она понимающе кивает.
Иду по коридору, заглядывая через окна в дверях палат. Всё! Хватит эмоций. Только работа. Она способна спасти от любых чувственных встрясок. Проверено.
– Ты была великолепна, Элли, – говорит мне Роман Шварц. Он, как настоящий доктор, тоже пренебрёг своим отдыхом, приехал сюда по первому зову и провёл две операции.
– Рома, это тебе душевное спасибо, что помог, – искренне говорю ему.
– Сочтёмся, красотка, – подмигивает он и берёт меня за руку, а потом прикладывается губами к ладони. Хирург Шварц играет в джентльмена и строит мне глазки.
Улыбаюсь. Забавно. Снизу она болит из-за удара по лицу одного мужчины, а сверху приятно от поцелуя другого.
Подхожу к лифту и нажимаю на кнопку с цифрой «5». Мне нужно немного побыть одной. Оказавшись на верхнем этаже, выхожу на лестничную клетку и через несколько минут оказываюсь на крыше. Вдыхаю прохладный апрельский воздух и встаю на край крыши. Наслаждаюсь видом на сверкающие огни города. Моего города, где я живу и надеюсь встретить своё счастье. Ветер легко овевает меня, но не пытается уронить, да и высоты не боюсь. В детстве боялась. Пока врачом не стала.
– Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?
Опять этот голос! Да он преследует меня!
Мучительно закрываю глаза и медленно поворачиваюсь.
– За что я должна простить вас, доктор Гранин? – спрашиваю угрожающе тихо.
– Я прошу тебя, Элли… – его голос звучит умоляюще.
Смотрю на него. Пристально, изучающе. Не знаю, связано ли это только с трудностями последних часов или со сложной ситуацией в целом, но главврач выглядит усталым и измученным. У него под глазами тёмные круги, и на мгновение меня переполняет удовлетворение.
Он выглядит так, как я чувствовала себя дома в течение двух лет.
– Нет, не называйте меня Элли, – отрицательно качаю головой и говорю сквозь плотно поджатые губы. – Что именно вы имеете в виду под «простить вас»? Вы хотите, чтобы я простила вас за то, что вы ушли из дома, чтобы учиться где-нибудь в Америке, ничего не сказав? Что вы оставили меня стоять на балу? Что все приняли меня за вашу преследовательницу? Что последние два года в старшей школе меня избегали, как прокажённую? Что моя жизнь превратилась в ад, через который мне приходилось проходить каждый Божий день? Что все считали меня сумасшедшей и не верили ни единому моему слову? Что все думали, будто такой прилично воспитанный мальчик, как Никита Гранин, никогда бы со мной не связался? Пожалуйста, скажите мне, доктор Гранин. Так за что конкретно я должна вас простить? – смотрю на него с вызовом.