Доктор, да вы... больной! 2 - стр. 26
Пока же глажу девочку по голове и ухожу к себе. В кабинете тишина, устало сажусь за стол. Делаю глоток давно остывшего чая…
– Эллина Родионовна, можно? – незнакомый голос.
– Войдите, – отвечаю привычно, и внутрь заходят… Вот так сюрприз! Следователь капитан Багрицкий и его коллега, та самая дама, которая до сих пор не соизволила представиться. А я-то думала, что нескоро их увижу.
– Что-то случилось с Галиной Николаевной? Вы что-то узнали? – спрашиваю их.
– Нет, мы по другому делу, – отвечает Клим Андреевич.
– Прошу, располагайтесь.
Офицеры заходят, рассаживаются напротив.
– так что вас ко мне привело?
– Эллина Родионовна, когда вы в последний раз видели главного врача клиники Гранина?
Поднимаю брови. «Ах, вот зачем вы пожаловали», – думаю, и неприятные мурашки бегут по спине.
– Это допрос? – интересуюсь в ответ. – У вас ко мне какие-то претензии?
– Нет, простая беседа. Наши московские коллеги попросили выяснить кое-какие обстоятельства, – говорит безымянная дама-следователь.
– Простите, как вас зовут? – не выдерживаю я.
– Старший лейтенант Алла Александровна Яровая, – отвечает она сухо.
– Очень приятно познакомиться, – говорю чуть иронично. Ровно настолько, насколько ироничным был профессор Преображенский, когда, глядя на даму из домкома, заявил, что раз она женщина, то может остаться в головном уборе. У меня ощущение, что на месте профессора теперь я сама.
– Никиту Михайловича я видела последний раз около двух месяцев назад, когда уходила в отпуск, – сообщаю следователям.
– При каких обстоятельствах это случилось? – интересуется Яровая.
«А то вы не знаете, какой скандал тут был из-за этого чёртова депутата!» – возмущаюсь мысленно. Но набираюсь терпения и подробно рассказываю, что случилось в моём отделении пару месяцев назад. По глазам следователей вижу: они прекрасно осведомлены, тогда зачем… Ах, ну конечно. Пытаются найти нелогичности, нестыковки в моих словах. Это их тактика. Отыщут щёлочку и давай ковырять в надежде вытащить на свет что-нибудь нелицеприятное. Зря стараетесь.
– То есть Гранин потребовал, чтобы вы написали заявление по собственному желанию, но вы его требование не выполнили, правильно? – подводит итог Багрицкий.
– Да, всё верно.
– Почему? – спрашивает Яровая.
– Потому что я честно исполняю свои служебные обязанности и не считаю тот инцидент причиной для своего ухода. Всё, что случилось с депутатом Мураховским, – последствия его пьянства и хамского отношения к людям.
Следователи слушают, делают пометки в блокнотах, а я начинаю сильнее нервничать. Не потому, что ощущаю себя виноватой. Чёрта с два! Просто вся эта ситуация на психику давит. При чём тут я, в конце концов? Мураховский получил взятку, Гранин оказался в его кабинете, а трясут меня, как грушу?