Доктор, да вы... больной! 2 - стр. 25

Мы удивлённо смотрим на него.

– А что, если Гранин занёс Мураховскому взятку, чтобы тот перестал гнобить Элли?!

Маша молча крутит пальцем у виска. Я улыбаюсь.

– Ты, Данила, иногда такое ляпнешь, хоть стой, хоть падай, – говорю ему. – Сто миллионов за то, чтобы я сохранила работу?

Береговой задумчиво чешет в затылке.

– Простите, увлёкся.

Я встряхиваю головой и закрываю ноутбук.

– Да, точно!

Расходимся. Мысли о Гранине придётся отложить. Но, пока иду к больным, ощущаю жалость к нему. Какой бы ни был он плохой по отношению ко мне, всё-таки не верится, что Никита способен на мошенничество, взятки и прочие гадости.

Судя по людям, которых вижу перед собой, весь день у меня пройдёт под флагом правоохранительных органов. Это капитан Багрицкий и его коллега. Они пообщались с жертвой насилия и, кажется, уходят.

– Вы уже знаете, что произошло? – спрашиваю их.

– Рано утром в квартиру Галины Николаевны ворвался мужчина, – отвечает следователь.

– Что-то прояснилось?

– Нет, пострадавшая мало что помнит, её показания расплывчаты.

– А та надпись не указывает на кого-то конкретного? – всё-таки мне кажется, у офицеров есть мнение по этому поводу.

– Послушайте, доктор… – начинает коллега Багрицкого.

– Эллина Родионовна.

– Мы не можем обсуждать незаконченное следствие. Спасибо за заботу. Но мы сами во всём разберёмся. Понятно?

Я киваю. «Если это будет так же, как с Романом, то вам пора профессию менять, – думаю недовольно. – Разберётесь вы, как же». Проверяю, как дела в моём отделении. Пока спокойно, есть время навестить Лилию. Поднимаюсь наверх, беру её карточку.

– Углекислый газ 30, показатель pH 7,4, – читаю вслух, поскольку девочка смотрит на меня с интересом. – Всё в норме. Ты хочешь, чтобы я вынула эту трубку, да?

Кивает.

– Я так и думала.

Снимаю прибор.

– Когда я скажу, сделай глубокий вдох, а потом выдох, когда буду вытаскивать. Сможешь?

Снова кивает. Я улыбаюсь: эта девочка на всё согласна, лишь бы выздороветь поскорее и вернуться отсюда домой. Её можно понять – здесь многое напоминает о маме, которая перестала дышать в этом здании. Печально. Надеюсь, моей Олюшке никогда не придётся пережить подобного. Пусть в момент, когда меня не станет… ах, не буду думать о таком.

Провожу манипуляцию, и Лилия кашляет, глубоко дыша.

– Отлично, отлично. Так-то лучше, – улыбаюсь ей.

Девочка напрягает шею, хочет что-то сказать.

– Не пытайся, – прошу её. – Неделю ты жила с трубкой. Нужно время, чтобы привыкнуть. Ты поняла? Я принесу лёд.

Подхожу к дежурной медсестре и прошу её вызвать дежурного ЛОР-хирурга. То, как повела себя Лилия, мне совершенно не понравилось. Сиплый хрип, который издала девочка после извлечения трубки, её неудачная попытка заговорить… Здесь проблема. Возвращаюсь к Лилии, говорю, чтобы пока не пыталась разговаривать, и обещаю вернуться через некоторое время. Когда придёт вызванный мной специалист, медсестра сообщит. Нужно проконсультироваться.