«До конца назначенного и творения нового». Зороастрийское происхождение иудеохристианской эсхатологии - стр. 48
В Евангелии от Матфея Иисус ещё несколько раз использует слово геенна, очевидно, в том же значении места вечного наказания грешников после их телесного воскресения: «А я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: «рака́», подлежит синедриону; а кто скажет: «безумный», подлежит геенне огненной (εἰς τὴν γέενναν τοῦ πυρός)» (Матф. 5, 22); «И не бойтесь убивающих тело, души́ же не могущих убить; а бойтесь более того, кто может и душу и тело погубить в геенне (ἐν γεέννῃ)» (Матф. 10, 28); «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны (υἱὸν γεέννης), вдвое худшим вас» (Матф. 23, 15); «Змии, порождения ехиднины! как убежите вы от осуждения в геенну (τῆς γεέννης)?» (Матф. 23, 33).
Единственный случай употребления слова геенна в Евангелии от Луки соответствует Матф. 10, 28 и, очевидно, восходит к Q: «Но скажу вам, кого бояться: бойтесь того, кто, по убиении, может ввергнуть в геенну (εἰς τὴν γέενναν): ей, говорю вам, того бойтесь» (Лук. 12, 5).
За пределами Синоптических Евангелий в Новом Завете слово геенна встречается единственный раз – в Послании апостола Иакова, где оно употреблено в метафорическом смысле: «И язык – огонь, прикраса неправды; язык в таком положении находится между членами нашими, что оскверняет всё тело и воспаляет круг жизни, будучи сам воспаляем от геенны (ὑπὸ τῆς γεέννης)» (Иак. 3, 6).
Ад в Новом Завете
В Септуагинте название еврейской обители мёртвых Шеол (šə’ol) почти всегда (ок. 60 случаев) переводится греческим словом ᾅδης (Аид> рус. ад). Только в трёх случаях (2 Цар. 22, 6; Пс. 17, 5; Притч. 23, 14) оно переведено словом ϑάνατος («смерть»).
В Новом Завете слово ᾅδης встречается 10 раз. В одном случае оно входит в состав цитаты из Септуагинты, а именно в рассказе Деяний Апостолов о Пятидесятнице, когда Пётр произносит проповедь, цитируя Пс. 15, 10: «ибо ты не оставишь души моей в аде и не дашь святому твоему увидеть тления» (масор.: ki lo-ta‘azoḇ nap̄ši lišə’ol / lo-titten ḥasidəḵa lirə’ot šaḥat; Септ.: ὅτι οὐκ ἐγκαταλείψεις τὴν ψυχήν μου εἰς ᾅδου οὐδὲ δώσεις τὸν ὅσιόν σου ἰδεῖν διαφθοράν) (Деян. 2, 27). Далее Пётр поясняет своим слушателям: «Он (т.е. псалмопевец) прежде сказал о воскресении Христа, что не оставлена душа его в аде, и плоть его не видела тления (οὐ κατελείφθη ἡ ψυχὴ αὐτοῦ εἰς ᾅδου οὐδὲ ἡ σὰρξ αὐτοῦ εἶδε διαφθοράν)» (Деян. 2, 31).
Известное высказывание в Евангелии от Матфея об апостоле Петре как камне, на котором зиждется церковь, могло возникнуть только через несколько десятилетий после смерти исторического Иисуса, однако сам образ ненасытной преисподней восходит к Еврейской Библии: «И я говорю тебе: ты – Пётр, и на сем камне я создам церковь мою, и врата ада не одолеют её (καὶ πύλαι ᾅδου οὐ κατισχύσουσιν αὐτῆς)» (Матф. 16, 18).