Девятьсот часов неба. Неизвестная история дирижабля «СССР-В6» - стр. 48
1. Согласиться на дальнейшее ведение переговоров с фирмой «Цеппелин» на базе предварительного договора, подписанного тов. Гольцманом и г. Экенером. Предложить тов. Гольцману выехать для продолжения переговоров в Германию.
2. Дать т. Гольцману следующие директивы:
а) Общую сумму наших платежей фирме «Цеппелин» снизить с 5.000.000 марок до 4.000.000 марок.
б) Валютные платежи текущего года ограничить 150.000 марок.
в) Срок остальных платежей построить по согласованию с т. Розенгольцем[43] таким образом, чтобы большая часть (не менее 50 %) была нами выплачена после выполнения фирмой основных своих обязательств и, в частности, после постройки в СССР первого большого дирижабля[44].
В августе Гольцман снова отправился в Берлин, где к переговорам подключился советский торгпред в Германии Исидор Любимов. Немцы соглашались уменьшить общую сумму договора до 4,5 млн марок, но уступить ещё больше отказались. Выполнить указание Политбюро Гольцману так и не удалось, и переговоры постепенно заглохли.
Таким образом, с надеждами на получение интехпомощи для постройки жёстких дирижаблей пришлось расстаться. Оптимисты из БОСЭД брались проектировать их своими силами, но было ясно, что дело это небыстрое[45].
Сам ход событий сдвинул жёсткие корабли с текущей повестки дня в неопределённое будущее, а на ближайшие два-три года основным типом для управляемого воздухоплавания в СССР становились полужёсткие аппараты – от их скорейшего создания зависело само существование отечественного дирижаблестроения.
При внимательном взгляде в этих дирижаблях обнаруживалась не только способность решать разнообразные задачи, не связанные с регулярными перевозками, но и ещё одно бесспорное достоинство, особенно ценное для СССР в то время, – сравнительно низкая стоимость изготовления: затраты на постройку полужёсткого корабля в расчёте на кубометр объёма, судя по заграничному опыту, были в полтора-два раза ниже, чем на постройку жёсткого.
Одним словом, полужёсткие дирижабли вполне могли составлять костяк советского дирижабельного флота до тех пор, пока не решится так или иначе дело с жёстким дирижаблестроением. Но и для их постройки требовалась интехпомощь.
Здесь вариантов было ещё меньше: Германия или Италия.
Немцы в 1906–1916 годах выпускали неплохие полужёсткие дирижабли «Парсеваль», называвшиеся по имени их конструктора Августа фон Парсеваля. Кстати, два из них ещё до Первой мировой войны были проданы в Россию, где получили собственные имена – «Гриф» и «Буревестник».
Объём «Парсевалей» не превышал 10 тыс. кубометров, однако в 1916 году из сборочного ангара вышел передовой для своего времени аппарат PL 27, вмещавший 31,3 тыс. кубометров водорода и имевший 157 метров в длину. Он не только стал крупнейшим полужёстким дирижаблем мира на момент постройки, но и обладал очень неплохими лётными качествами: с крейсерской скоростью около 100 километров в час мог нести полезную нагрузку в 18 тонн при общей подъёмной силе 32 тонны, что означало весовую отдачу