Девять месяцев до катастрофы - стр. 27

– Ты меня слегка пугаешь, – смеется подруга. – Но: да! Наконец-то оторвемся!

Лиза закручивает меня вокруг себя в импровизационном танце, мы громко хохочем и пытаемся изобразить немыслимые па. Блин, какое настроение классное.

Этому, конечно, поспособствовала и пятница на календаре, и щедро отсыпанная начальником премия, и танцующие в желудке виноградинки, затопленные шампанским. Сейчас уберу кабинет и…

– Софья! – гремит из кабинета.

Даже раздражающая тяга Тарелкина к моему имени не портит мне настроения.

– На созвоне, короч, – кидаю подруге и бегу обратно в кабинете. Слегка не вписываясь в дверь.

Упс.

Потирая плечо, встретившееся с косяком, вырастаю перед начальником. Виноградинки пошли бродить.

– Из "СтройОпта" еще не пришли? – выглядывая из-за макушки словоохотливого эйчара, спрашивает Тарелкин.

Мне требуется долгая секунда паники, чтобы понять, о чем он вообще говорит. И дело тут не только в алкоголе, который снижает мои умственные способности, но и в том, что я реально впервые слышу об этом. Но потом я считываю его многозначительный взгляд и, взяв себя в руки, отвечаю с максимальной серьезностью:

– Пока нет.

– Проводи их ко мне сразу же, – рвано бросает мне и снова обращает свой взор на юбиляршу. – Простите, работа. А вы отдыхайте, Лидия Сергеевна, хорошо вам отпраздновать в кругу семьи.

И так филигранно разворачивает ее на выход…

Все-таки Тарелкин гениальный переговорщик. Хоть и с явной склонностью к тирании.

Пока Лидочка Сергеевна нехотя выпроваживается, я возобновляю уборку. Сгружаю остатки былой роскоши со стола в очередной мусорный пакет и иду в приват комнату начальника, чтобы намочить тряпочку. То, что у него отдельный санузел и комната отдыха, конечно, тоже красный флажочек. Настолько у него раздутое эго, что в один сортир с работягами ни ногой.

Но за столько лет к странностям начальника я не то, что привыкла. Я с ними срослась.

– Спасибо, – благодарит начальник, со вздохом опускаясь в кресло.

То ли за мои гениальные навыки уборки, то ли за содействие в его рискованной игре. Скорее за второе, за элементарное выполнение обязанностей он благодарностями не рассыпается.

Я киваю, натирая столешницу перед шефом.

Все липкое писец.

– Слава богу встречу перенесли на понедельник, – расслабляя отвратительный галстук – моих рук дело – выдыхает Тарелкин. – Четыре года не пил, – касается лица ладонью и крепко сжимает глаза.

– Лидия Сергеевна умеет уговаривать, – усмехаюсь.

Она меня раз шесть от увольнения отговаривала.

– Курить хочется, – зачем-то сообщает мне эту информацию.

Не знала, что шеф подвержен этой пагубной привычке. Хорошо скрывается.