Девушка из кофейни - стр. 17
Но потом в их отношениях образовалась трещина. Отчего-то Вова стал Юлю раздражать. «Примитивный он какой-то, — вздыхала Юля, — на уме только деньги да кабаки, а так, чтобы душевно поговорить, — не дождешься. И в филармонию ходить не хочет, и Шекспира на языке оригинала не читает». Юля решила уйти от Владимира, о чем ему и сообщила, надеясь на понимание или хотя бы на элементарный такт; но Вова ни того ни другого не выказал и повел себя исключительно пошло — начал ругаться матом, топать ногами сорок пятого размера и угрожать. Так прямо и заявил: «Если не со мной — то ни с кем. И вообще тебе не жить!» «Но как же?!» — пискнула Юля. «Я все сказал!» — рявкнул Вова.
Девушка попробовала сбежать от пылкого возлюбленного, но ее мгновенно вернули обратно — род деятельности Владимира (а был он то ли бандитом, то ли помощником какого-то депутата — Юля и сама толком не знала) позволял ему быстро найти человека и в таком немаленьком городе, как Петербург. От отчаяния Юля даже подумывала вернуться в свою Колупаевку — небось там ее Вова не найдет. Но сочла, что возвращаться к сельчанам вот так, сломленной, можно сказать, на щите, никак нельзя. В итоге Юля совсем запуталась и не знала, что ей делать. Она призналась нам, что сегодня ушла от Владимира, оставив ему записку, в которой сообщила, что никогда его не любила и к нему не вернется. В этот вечер она долго ходила по городу под дождем и наконец зашла в первое попавшееся кафе. К нам в «Экипаж».
Потрясенные, мы молчали, только Нана сказала: «Молодец, что ушла от него. Это поступок».
— Но мне некуда идти, — прорыдала Юля. — А к Вове не вернусь — хоть убейте. Вот пойду и брошусь с моста!
Я опешила — ничего себе заявление! Представьте мои чувства — гнусный осенний вечер, холодно, дождь стеной — выставить девушку на улицу не смог бы и самый бессердечный человек. Но что мы ей можем предложить? Ночевать у Лелика — не вариант, у Мананы — большая семья…
— Идем ко мне. Переночуешь, а там, глядишь, что-нибудь придумаем. Утро вечера мудренее.
— Соглашайся. — Манана ткнула Юлю в бок. — Иди к Нике!
Юля с готовностью кивнула.
— Вот и хорошо, — обрадовалась Нана. — Я вам булочек соберу, дома чайку попьете.
От «Экипажа» до моего дома — рукой подать. Оглядевшись, Юля одобрительно сказала, что у меня уютно. Ей понравилось большое количество книг («неужели в наше время кто-то еще читает?») и картины на стенах. Мы засели на кухне, из окон которой были видны набережная и река, закованная в лед, пили чай и разговаривали. Под сладкие шедевры Наны беседовать было определенно веселее, правда, поначалу Юля отказалась от еды, сказав, что у нее совсем нет аппетита («такая тоска!»), но, увидев марципановые пирожные и булочки с корицей, она сочла возможным съесть махом полкулька, невзирая на тоску. Однако даже фирменные булочки Наны не примирили Юлю с действительностью. На вопрос, что все-таки она собирается делать, Юля горестно вздохнула: «У меня нет ни работы, ни жилья».