Дети Нитей. Восток - стр. 11

– Вей саат, – прошептал я, сам не понимая, почему и зачем именно на этом языке.

Марзок остановил коня, легонько обнял меня за плечи и, наклонившись, тихо сказал:

– А вот теперь: мийотто ли вей саат, Дэйшу.

Я оглянулся через плечо, встретился с его взглядом, таким теплым, полным нежности, и счастливо засмеялся. Никогда прежде мне не было настолько хорошо и спокойно, как теперь, честное слово.

Мы двинулись дальше. Навстречу удивительному миру, который принял меня, кажется, с какой-то собственной радостью. И последние воспоминания о Западе, родителях, доме и саде, потеряли в памяти некую значимость, стали словно тусклыми и… не то, чтобы совсем неважными. Скорее, просто приятными, но будто неинтересными, чуждыми. Я понимал уже тогда, что скучать не стану вовсе. Что благодарен за яблоки в меду, прогулки до пристани, папино внимание и даже ту непонятную, непривычную мамину ласку. Что не желаю этого забывать. Но оно кончилось, и я, несомненно, был в восторге от того, что все вышло именно так. Нормально ли подобное для пятилетнего мальчишки? Нет, уверен, что нет. Да и для любого возраста, наверное, ненормально совершенно.

– Ты говорил: Райлед мой Дом, – осторожно произнес я, когда мы переехали перевал. – Моя новая семья. Разве мы уже приехали?

– Восток – твоя семья, Дэйшу. – Спокойно возразил Марзок. – Все его народы твоя семья. Райлед – лишь имя, которое тебе предстоит носить с гордостью, не более.

Я на секунду зажмурился, раздумывая над этими словами. Мне казалось, они имеют значение куда большее, чем я способен оказался бы осознать, потому я просто их запомнил. А когда открыл глаза, снова увидел ее. Ткань мироздания. Гораздо дольше, гораздо ярче, чем в прошлый раз. Я с восторгом смотрел за переплетением разноцветных ниточек с пару, должно быть, минут, а их голоса, все такие же непонятные, отзывались теперь в сердце не тоской оттого, что могут исчезнуть вовсе, а словно долгожданной радостью. Когда они пропали, я решительно попросил Марзока:

– Научи меня делать так, чтобы они не уходили. Чтобы я видел их, когда захочу. Пожалуйста.

– Тебя научит Аливи, – пообещал Марзок, как мне показалось с некой печалью.

– Прошу, помоги мне сам, – взмолился я. – Помоги понять, о чем они поют, все пять вместе.

Он коротко хмыкнул и молчал долго, а после тихо произнес:

– Шесть. Одну ты еще не видел.

– Ты поможешь? – осторожно уточнил я. – Пожалуйста.

– Да, Дэйшу, – вздохнул Марзок. – Помогу.

– Спасибо, севойо! – с невероятным счастьем выпалил я.

– Но плести ты станешь пять, мальчик, – неожиданно сурово пояснил Марз. – И не зови меня севойо. Называй учителем, если так хочешь. Орэ.