Дети Нитей. Восток - стр. 12
– Конечно, – выдохнул я с восторгом и добавил со всей возможной благодарностью: – Орэ.
Глава 3. Где легенды сплетаются с реальностью
Июнь 1313 года нового времени.
Десять лет назад (воспоминания Дэйшу).
После полудня мы остановились передохнуть и размяться. Те привалы, которые оказывались не связанными с трактирами, нравились мне как-то особенно. Мы находили ручейки и крошечные речушки, где Марзок позволял мне купаться, а сам набирал воды для того, чтобы перекусить или сварить себе кофе. А после я сидел, закутанный в его плащ, с мокрыми волосами, которые приятно спасали от палящего солнца, вдыхал аромат из кружки своего спутника, запах костра, и слушал. Легенды мест, где мы проезжали, истории о городах Востока, о былых временах или обо всем нашем мире. Пытался запомнить названия, задавал сотни вопросов, которые, – я теперь понимаю, – жутко смешили Марзока. Когда меня учили там, на Западе, признаться, было нестерпимо скучно. Грамота или счеты, рассказы о животных или растениях – они казались словно ненастоящими, чужими. К чему мне было знать все это, если жизнь сосредотачивалась в рамках забора особняка отца, а интересным могло почудиться лишь то, что окружало меня в саду? Но здесь, под высоким, пронзительно голубым небом, среди невиданных до этого птиц и мелких зверьков, мое любопытство, как выразился Марз, обрело особую неуемность. Теперь это был мой собственный мир, живой, полный чудес и открытий, в котором я сумасшедше жаждал разобраться получше. Тем более, что человек, которого я отныне с искренним удовольствием звал орэ, казалось, знает обо всем на свете и уж точно не поясняет мне происходящее с неимоверной скукой, скрывать которую и не собирался начинать, лишь оттого что родители платят ему за это деньги. И хотел бы я сказать, что начал понимать последнее лишь теперь, став старше и просто копаясь в воспоминаниях, но нет. Даже для пятилетнего мальчишки абсолютный интерес не к миру, а к горстке монет, был очевиден настолько, что останься я на Западе, боюсь, все мое неуемное любопытство сгинуло бы в пропасть под этим бессмысленным бормотанием о верном.
Было на привалах и еще кое-что, жутко интригующее. Мой подарок, крошечный кинжал. Он не был заточен, конечно же, и все, что отличало его от игрушки – цена, ведь сделан он оказался все же из железа, а не из дерева. Я бесконечно полюбил с ним заниматься. Марзок строго запретил бегать, когда он не в ножнах, но вот размахивать своим оружием я имел полное право столько, сколько пожелаю. Марз, естественно, не спускал с меня в такие моменты глаз, смотрел внимательно, насмешливо и как-то очень довольно одновременно. А я со всем старанием воображал себя храбрым воином, побеждавшим немыслимых чудовищ из сказок, которые слышал еще на Западе, и если уж вытаскивал свой кинжал, то точно собирался упражняться в фантазиях ровно до тех пор, пока не начинало клонить в сон от усталости.