Держи голову выше: тактики мышления от величайших спортсменов мира - стр. 15

Это продолжилось и в колледже.

Всё начиналось вполне неплохо. Я упорно работал, что нравилось Тренеру, и он даже сказал мне, что я похож на игроков из команды «Всех звезд». Я был одержим каждой составляющей жизни выдающегося бейсболиста – или тем, что считал составляющими. Я стал экспертом по физподготовке, по ударам битой, стал специалистом во всём. Я каждый день тренировался часами. В свой первый год я набрал 20 фунтов мышечной массы, а к выпускному году – еще 35, увеличив таким образом свой вес со 165 до 220 фунтов[9]. При этом я следил за тем, чтобы это была хорошая масса; для этого я скрупулезно отслеживал жир в организме, державшийся в пределах 6–8 %. Мои партнеры по команде считали, что я сижу на гормонах роста или стероидах. Скаут следил за мной на просмотрах и в Pro Days, говорил, что с каждым годом ему всё больше нравилось то, что он видел, – но ему было нужно, чтобы я провел тот самый хороший сезон, о котором он говорил.

Неприятность заключалась в том, что сезоны у меня выходили даже не посредственными. Я прошел путь от вероятного кандидата в команду «Всех звезд» к игроку, который порой даже не попадал в заявку и не раз переживал действительно кошмарные недели. В своей лучшей форме я с большим отрывом был первым кэтчером команды, но мне очень недоставало стабильности, а у всех остальных кэтчеров ее хватало. И хотя какое-то время я чувствовал обиду из-за этого, я не могу винить Тренера в том, что он предпочитал мне их.

Я не помню точно, как именно наступил спад или почему он случился. Я помню плохо отыгранную двухстороннюю игру в команде, потом неудачную тренировку, а потом внезапно всё стало нарастать как снежный ком, и я уже не мог остановить этот процесс. Ко мне вернулось то же чувство со времен старшей школы, чувство, что я обязан играть великолепно или не буду играть вовсе, только теперь оно стало еще страшнее. Я опять старался изо всех сил. Все мои прежние страхи и сомнения захлестнули меня. Я не мог перестать обдумывать одно и то же по тысяче раз, и касалось это не только бейсбола. Я столкнулся с трудностями и в самой жизни, и основная масса этих трудностей вращалась вокруг клишированных сомнений наивного парня из христианского колледжа, чьи глаза начинают открываться настоящей жизни, из-за чего он начинает сомневаться в своем религиозном воспитании и во всём том, что оно от него требует. Мои эмоции, связанные с этой ситуацией, вероятнее всего наложились на мою чувствительную от природы натуру, не говоря уже про единственный совет, который мне давали родители в то время: «Продолжай верить, просто верь».