Цветы пиона на снегу. Том 3 - стр. 44
[19]. В руке девушка сжимала клинок в белых ножнах с красной кисточкой, то и дело крутя его в пальцах.
– Отпусти, Гуансянь, – велела Мэн Юэлян. – Разве не знаешь, чем грозит причинение вреда одному из заклинателей? Отец не сможет тебя защитить!
– Заклинатели тоже люди и не откажутся от пары тысяч лян. Подумаешь – какая-то девчонка, которая чудом попала в клан. Наивно было считать, что ты там останешься навсегда.
– Гуансянь…
– Заткнись, – велела девушка, залепив ей столь звонкую пощечину, что в ушах загудело. – Почему ты вообще оказалась в Байсу Лу, безродная девка?! Думаешь, я поверю, что ты достойнее меня?! У тебя ничего нет – даже матери! Так почему ты стала заклинателем?!
– Может, потому, что кому-то уже пора смириться и понять, что деньги не все решают? – через боль усмехнулась Мэн Юэлян. – Или ты на это не способна?
Лицо Мэн Гуансянь вспыхнуло от злобы. Вытащив из ножен кинжал, она ударила им сестру, порезав ей щеку. Та вскрикнула от острой боли, стараясь не дать волю слезам.
– Знаешь, что это за нож, сестричка? – прошипела Мэн Гуансянь, поднеся лезвие к глазам сестры. – Он сделан из кости демона. Шрамы от него заживают очень медленно, и ни один лекарь не способен избавиться от них. Я сделаю так, чтобы ты до конца своей жизни прятала лицо. Вскрою, как паршивую овечку!
– Отец накажет тебя!
– Ха, отец меня слишком любит, чтобы это сделать. Вдобавок ты действительно думаешь, что кто-то за тобой придет? И будет искать виновного? Ты слишком наивна, сестрица.
Вэнь Шаньяо открыл глаза. Он невольно коснулся щеки, с облегчением не нащупал шрам.
Заглянув в хижину, где Лу Цао пытался при помощи печатей остановить кровотечение, он снова закрыл глаза. На смену удивлению постепенно приходила злость. Как кто-то посмел испортить его игрушку? Так легко распорядиться ее жизнью и выкинуть, оставив Вэнь Шаньяо лишь изуродованную оболочку? Эта девчонка Гуансянь слишком много о себе возомнила, и лучше бы ей сейчас прятаться. Гнев Короля Бездны мало кто переживал.
Качнув головой, Вэнь Шаньяо направился к поместью семьи Мэн. О нет, он не собирается никого убивать, но сделает так, что Гуансянь до конца своей жалкой жизни будет жалеть о том, что покинула этим утром комнату.
– Зачем вновь пожаловали? – уже с явным раздражением приветствовал управляющий, увидев на пороге Вэнь Шаньяо.
– И что же заставило вас соврать в прошлый раз?
– Простите? – возмутился мужчина. – Я бы не посмел соврать.
Вэнь Шаньяо склонил голову, и в его янтарных глазах зажглись белые огоньки, заставив управляющего покрыться холодным потом. Отступив назад, он, упав на колени, несколько раз ударился лбом об землю и воскликнул: