Цветок Забвения - стр. 58

- Мы избавимся от неё прежде, чем это случится, - сказал Старец, и я понадеялась, что речь идёт о печати, а не обо мне.

- Конечно, если ты согласен с тем, что я предложил.

- Нет, этого делать мы точно не станем.

- Что именно делать? – уточнила я.

Несмотря на то, что план принадлежал императору, он всё никак не решался его растолковать. Не представлял, какие слова смогли бы сгладить углы, ведь смысл оставался прежним.

- Он предлагает вонзить тебе меч в сердце, - ответил за него Старец, и Дитя вспыхнуло.

- Сказал так, будто я сошёл с ума и намерен её убить!

- Ты сошёл с ума и намерен её убить.

- Заткнись! – Дитя посмотрело на меня. – Я – лекарь, я бы контролировал каждое движение, а в конце залечил бы рану. Так как ты – Дева, с тобой будет даже проще.

- Проще? – переспросила я. – Проще чем то, что вы делали сейчас?

- Нет, - честно ответил император. – Зато в результате я уверен.

- Так же как был уверен я, - вставил Старец.

- Да, но раз от тебя никакой пользы, то будет польза хоть от твоего меча.

- Ты к нему не прикоснёшься.

Я села на кровати, задумавшись. Я не до конца понимала их панику, но ведь самое интересное я пропустила. Ночь оказалась очень длинной для этих двоих, а каждая неудача усугубляла положение – моё, их… империи, если размышлять глобально. Пусть император и собирался использовать меня исключительно как символ, но его люди всё равно будут видеть во мне оружие. Рано или поздно выяснится, что их оболванили, заставив довериться пустышке. То, что Датэ не смог меня убить, уже не будет казаться им лучшей причиной меня превозносить. А если они узнают, что смерть – самый милосердный его поступок по отношению к Девам, а на меня его милосердие не распространялось…

Но если честно, мне самой было трудно в это поверить. О смерти я знала больше, чем о насилии, поэтому, когда Старец сказал, что именно случилось со мной, я восприняла это легкомысленно, и амнезия ничуть не помогала. Мне казалось, что после прикосновения Калеки у любого человека остаются на коже синяки. То, что он сделал со мной, должно было оставить шрамы. Поэтому, глядя на свои руки, я думала о том, что он оставил эти шрамы кому-то другому.

- К чёрту парад, ей там нечего делать. В этом городе вообще, - сказал Старец, и я очнулась.

- У тебя больше нет права голоса, - вернуло Дитя. - Уже не только потому, что ты преступник, но и потому что ты облажался.

- Мы облажались. Ты в этом тоже участвовал.

- Один я справился бы лучше.

Они не ладили, иллюстрируя всю суть отношений между отшельниками разных кланов. Если Калеки ненавидели Дев, то Старцы презирали Детей. И наоборот.