Цвет наслаждения - стр. 68

Зимняя практика подкралась незаметно. Казалось, зверинец уже готов был покинуть наш туалет, и время как раз подходящее, чтобы избавиться от обузы, и, по совместительству, улик, но наше общежитие внезапно взяли под усиленную охрану. Сканировали рунами на входах и выходах, что даже еду не пронести. Именно это и стало причиной моего печального будущего.

Как-то вечером, в преддверии выходных, когда все студенты готовились к вечеринкам, вылазкам в город и свободному времени, я спокойно точила свои ножи и не чуяла беды. Спокойствие, тишина, мягкий свет и вот это:

— Нам придется взять животных с собой, — огорошил меня Закария, кинув эту фразу в стиле: "Вечер на дворе". Будто это было само собой разумеющимся и неизбежным.

— Ты сейчас пытался пошутить? Учти, я остро реагирую на подобные вещи, — и я подкинула один из своих ножей, демонстрируя полное отсутствие чувства юмора.

— А как ты теперь планируешь вывезти в лес их всех? — создавалось ощущение, что это я занималась коллекционированием нечисти, а не мой теру. — Это невозможно.

— Нет ничего невозможного. Есть простое решение. Полоснуть по шее, смыть в унитаз и дело с концом, — мое предложение было куда разумнее.

— Только через мой труп!

— Это я могу обеспечить! — ножи привычно легли в ладони.

Закария тут же пожалел о сказанном, быстро сполз за кровать и прикрылся подушкой. Я подумала, что на этом все и закончится, но сосед оказался смелее, чем я ожидала.

— Я твой теру! — это, конечно, аргумент, но несущественный.

— Покалечу нежно, — и я улыбнулась, наблюдая за одним глазом, который смотрел на меня из-за подушки.

Парень продолжал молчать, но взгляд его говорил, что он еще не сдался. Стоило мне вернутся к прерванному делу, как Закарию прорвало.

— Если ты их убьешь, я нас сдам! — наверняка очень хотел это сказать, но ждал, когда я отложу холодное оружие подальше.

Я хотела рассмеяться, сделать вид, что мне все равно, но только одна мысль о том, что меня начнут проверять дознаватели, заставила похолодеть. И он заметил это. Всего лишь проблеск, секундная слабость, но Зак за нее ухватился. С этого и началась наша недельная война с криками, угрозами, ножевыми ранениями и попытками утопить в унитазе волколака живьем. Не пролез, собака! Пришлось тащить с собой.

А самое ужасное, что оставить нечисть нельзя было. Месяц голодовки они бы не выдержали, вырвались бы на свободу. Единственной возможностью вывести тварей из общежития был день отъезда, когда наши пожитки не проверяли, но вот за нами следили жестко. Руны помогли частично скрыть присутствие живности, поэтому нас не рассекретили. По крайней мере пока.