Contione – встреча - стр. 27
И завтра обязательно случится что-то хорошее, уговариваю я себя. Обязательно случится что-то хорошее.
В тот момент я уже понимал, что ничто не держит меня здесь. Наверное, это произошло тогда, когда я сжимал в ладонях окровавленную голову Дианы, тянул рыжие от крови руки к окружившим машину полицейским и «скоропомощным» докторам.
Заканчивался год, оказавшийся для меня по всем меркам хорошим и даже отличным. Дела шли в гору, красота Дианы расцветала с какой-то даже пугающей, нечеловеческой силой, и я каждый раз задерживал дыхание от восторга, когда видел ее идеальный профиль. Дочь являла миру свои немалые способности в области, разумеется, прекрасных искусств – видели бы вы, как она сидит за роялем: маленькая, серьезная, вытянутая вверх и прямо, как маленькая графиня! Вместе с Дианой они рисовали, пели, причесывали друг друга «на брудершафт», мой дом был… Какой ужас заключен в маленьком слове «был», и это не пустые слова, которые мы часто произносим просто так, не задумываясь. Злимся или просто сотрясаем пустоту. Что толку! Моего дома больше нет. И какая разница, в какую стилистическую форму я облекаю эти слова? Все это бессмыслица, потому что любые слова утрачивают силу, встречаясь с действительностью.
Все изменилось в один момент, точнее, это для меня все изменил один момент, а именно что мой водитель Роман заболел, неожиданно поднялась температура, и я отпустил его домой. Мы в этот день должны были вместе идти на выставку. А Диана с Полиной решили навестить бабушку, не раньше и не позже, не более получаса на такси, получаса, который оказался длиной в бесконечность, стерев все в пепел памяти. Я потом долго думал, лежал и думал ночами, что происходит, когда люди попадают в аварию. Мне хотелось понять, очень ли они страдали, и мысль о том, что они погибли мгновенно, утешала меня.
Именно эта мысль позволила мне продержаться так долго, чтобы организовать прощание, поминки, девять дней и сорок, полгода, год, установить памятник, рождающий воспоминания о море, солнце и обо всем том, чем для меня являлись мои девочки. О жизни.
Я каждые пять минут говорил себе, иногда вслух: им не было больно и им не было страшно. Они не успели испугаться. И это меня держало, только это. Единственное мое желание: сжать, словно пружину, время и объединиться снова с ними, моими любимыми девочками.
Завтра. Завтра. Завтра, в котором ничего нет, такое пустое, похожее на мыльный пузырь.
Я оставил на старой квартире все, кроме книг, в том числе и будильник. Необходимости приобрести новый так и не возникло. Неважно, когда я ложусь, ощущая спиной упругость матраса. Я все равно просыпаюсь в семь, даже если хочу спать.