Чудище Хоклайнов - стр. 37

– А вот и нет! – победно провозгласила Элайн. – Я провалила экзамены, и предки сказали, что это не я такая дура, а во всем виноват колледж. И что ноги моей там больше не будет.

– Это хорошо, – сказал Ли Меллон, восстанавливая контроль над машиной.

В небе парила большая птица. Она подлетела к океану и осталась над ним.

– Как красиво, – сказала Элайн.

– Отличный день! – к моему ужасу вновь повторил Ли Меллон.

Мы добрались до места только к вечеру. За полмили до Биг-Сура мы проехали по деревянному мостику, под которым плескался ручей. Я держал Элайн за руку. Cолнце, похожее в небесной дымке на бутылку пива, совершало древнеегипетскую торговлю, меняя край неба на край Тихого океана. Ли Меллон держался за руль. Все были довольны.

Ли Меллон свернул с трассы, подъехал к старому грузовику и остановился.

– Что это? – спросила Элайн.

– Грузовик, – сказал я.

– Откуда он взялся? – спросила она.

– Я собрал его собственными руками, – сказал Ли Меллон.

– Тогда понятно, – сказала Элайн. За поразительно короткое время она научилась разбираться, что происходит под оболочкой Ли Меллона. Это меня радовало.

– Вот мы и дома, – сказал Ли Меллон. – Земля. Мой дедушка застолбил здесь когда-то участок. Войны с индейцами, засухи, наводнения, скотогоны, койоты, Западное побережье, Фрэнк Норрис [31] и крепкое бухло. Но знаешь, что было ужаснее всего – с чем приходилось и приходится до сих пор бороться Меллонам, и что их в конце концов доконает?

– Нет, – сказала Элайн.

– Бич Меллонов. Каждые десять лет он воплощается в громадную собаку. Ну, ты знаешь: «То были следы не зверя и не человека, но великого и ужасного Бича Меллонов».

– Серьезная причина, – сказала она.

Мы забрали мешки с продуктами и сквозь дыру в кухонной стене втащили их в будку. Коты провалились в кусты, как книги в приемные окошки библиотеки. Пройдет несколько минут, и голод вернет их нам, как прилежных классиков: «Деревушка», «Уайнзбург, Огайо» [32].

– Что делать с аллигаторами? – спросила Элайн.

– Оставим до вечера. Пусть побудут в машине, – сказал Ли Меллон так, словно багажник был самым подходящим для аллигаторов местом. – Я столько месяцев мечтал об этой минуте. Лягушки увидят, что человек – вершина творения на этой куче дерьма, и они смирятся.

Элайн оглядывалась по сторонам; свет Биг-Сура играл в ее волосах, и они превращались в красивую калифорнийскую мелодию.

– Очень интересно, – сказала она и тут же стукнулась головой о потолок. Я бросился ее утешать, но в этом не было необходимости. Она ударилась несильно. По сравнению с череподробильными катастрофами, которые происходили под этими перекрытиями, ее столкновение было лишь любовной лаской.