Что знает дождь - стр. 8
Я засмеялась. Она погрозила мне пальцем.
— Ты на что меня подбиваешь?
— Нуар на французском языке, — виновато прикусила я губу.
— О, нет! Что, даже без субтитров?
— И чёрно-белый, — сделав бровки домиком, кивнула я.
— Так скачай и посмотри, — выразительно показала она на подаренный с утра ноутбук.
— Ну мам, — канючила я. — У меня есть и Рафаэль, и Канова, и Веронезе в ноутбуке, но это же не те «Амур и Психея», «Брак в Кане Галилейской», или «Прекрасная садовница», что мы видели в Лувре. Так и с кино. И вообще, — теперь руки в бока упёрла я. — У меня сегодня день рождения.
Мама скорчила вредную рожицу и пошла одеваться.
— Во сколько там твоё кино? — крикнула она.
— В три, — ответила я и назвала кинотеатр. — Я закажу такси. На улице дождь.
— Нет, нет, подожди, — вышла она с платьем в руках. — Это же недалеко. Давай выйдем пораньше…
— Только не в ресторан! — предвосхитила я.
— Ну раз от вечеринки, гостей и других праздничных мероприятий ты отказалась, могу я свою совершеннолетнюю дочь отвести хотя бы в любимое кафе? Перед фильмом?
— Ну ладно, — выдохнула я и согласилась...
Окошко снова громыхнуло, открываясь. Я дёрнулась. Облилась.
— Прости. Не хотел напугать, — раздался знакомый низкий голос.
— Ничего, — оставив поднос, я поспешно потянулась за шапкой.
Не хотела, чтобы он видел меня такой.
Раньше у меня были волосы. Длинные светлые волосы. Но неделю назад Урод разозлился. В тюрьме я решила бастовать: ничего не пила и не ела, не вставала с кровати. Сначала он пытался меня уговорить, но потом психанул, принёс опасную бритву, помазок и обрил наголо.
— Ну что, — ткнул он первой сбритой прядью мне в лицо, — по-прежнему будешь утверждать, что у тебя больше ничего нет и мне нечего у тебя забрать?
Я давилась слезами, не в силах их сдержать, глядя как волосы падают на пол и желала ему самой ужасной смерти, какую только можно придумать, но именно тогда поняла, как много на самом деле ещё имею. И как много всего, помимо жизни, у меня ещё можно отнять. Покалечить, изуродовать.
В тот день, а может, на следующий, Захар заговорил со мной первый раз.
Я ничего ему не ответила, не пошевелилась, не подняла на него глаза.
Но потом неожиданно принесли посылку, а в ней шапка, печенье, конфеты и два яблока.
И я решила жить. Пожить ещё немного. Ради бархатного голоса. Ради серых глаз.
Сейчас, вопреки всем инструкциям, они смотрели прямо на меня.
— За что он тебя?
Я усмехнулась.
— Ему разве нужны причины? — ответила я, о чём бы он ни спросил.
Натянула шапку на бритую голову.
Не жалуйся, ничего не проси, лишнего не болтай — эти уроки за год я усвоила прочно.