Что память сохранила. Воспоминания - стр. 13
Мама очень обрадовалась, что отца не возьмут в армию: он был «белобилетник» из-за близорукости, а проще «негодяй» (то есть негодный к военной службе). На работе ему сказали, что он будет выполнять прежние обязанности (по строительству оборонных сооружений).
В первые месяцы войны мы были заняты подготовкой к эвакуации: власти считали, что всех детей надо вывезти из города. Отцу выделили на работе полуторку, которая должна была нас эвакуировать. Мы решили, что лучше ехать к дедушке, Ивану Степановичу, который тогда заведывал нефтебазой в Пестово на востоке Новгородской области. Путь был недалеким – около 250 километров.
В Пестово ехали по проселочным дорогам и глухим деревням, боялись немецких самолетов. Но когда приехали, дедушка сказал нам, что Пестово – крупный железнодорожный узел, и потому немцы будут его непременно бомбить. Вскоре так и произошло. Дедушка радел за дочь с внуками и отправил нас вниз по Мологе в Устюжну, где не было железной дороги.
В Устюжне нас поместили в большой двухэтажный дом на левом берегу реки. Хозяйка была недовольна вторжением, что и показывала постоянно: спали мы на полу на веранде, но не мерзли (благо было лето). Хозяйка следила за ходом военных действий и на вывешенной на стене большой карте с удовольствием расставляла флажки в направлении на восток, приговаривая: «Вот немцы придут и вышвырнут вас».
В конце августа в Устюжну неожиданно приехал отец. Его послали в очередную командировку на «старую границу», а он завернул к нам. Отцу очень не понравилось, как мы устроились, и он решил отвезти нас домой: «Ленинград все равно не сдадим!» Вместились кое-как в маленькую легковушку и поехали по проселку домой, все-таки попав под бомбежку около Чудова, рядом со станцией. Так мы прорвались в практически уже осажденный Ленинград. Но настоящие бомбежки ждали нас в городе.
8 сентября (эта дата установлена в истории блокады точно) мы с дворовым другом Валькой Птичкиным пошли погулять, а заодно и покататься на американских горках (они были построены вдоль Кронверкского протока – чтобы было страшнее). Когда мы летали на тележках вверх-вниз, раздался сигнал воздушной тревоги, и тележки остановились. Нам было предложено пройти по «шпалам» вниз, так было удобнее добраться до твердой почвы. Началась бомбежка. Путь домой лежал по знакомым улицам и переулкам, при взрывах мы прятались в подъездах.
После бомбежки мы увидели, что на месте американских гор поднимаются клубы дыма и огня. Оказывается, внутри «гор» службы красной конницы хранили сено, которое немцы сумели поджечь. Пламя поднималось столбом на несколько сотен метров. Другой огненный столб наблюдался в отдалении: взрослые говорили, что горят Бадаевские склады с продовольствием. В итоге получилось, что мы с Валькой оказались последними посетителями аттракциона.