Чёрная бабочка на красном колесе. Разные судьбы – разная правда - стр. 8

– Василий Иванович, кто из современных русских писателей вам особенно близок?

– Дорожу дружбой с Распутиным и его книгами. Из поэтов чту глубоко Рубцова, Передреева, Соколова. Люблю Юрия Кузнецова, хотя он особый человек, бескомпромиссный.

– А в публицистике современной кого уважаете?

– Здесь интересы меняются. Мне симпатичны «День», «Завтра», там целая плеяда думающих публицистов. Но вот в их евразийстве я разочаровался. Ценю Сергея Кара – Мурзу. С Прохановым хорошие отношения, но есть у него какая – то разухабистость. Проханов с восторгом говорил о Лебеде, а он оказался предателем.

– Вас не беспокоит, что писатели России разделились на два союза?

– В одной Москве три союза писателей. Пусть делятся. «Апрель» к нам хочет перейти, а мы еще думаем, стоит ли брать.

– Почему у вас такие разногласия с Евтушенко?

– Он стариков выгнал из Союза писателей, долго его друзья ездили на деньги фонда союза, а деньги кончились – и разбежались. Бродского рядом с Пушкиным поставили, смешно. Бродский скорее политическая фигура. Разве можно внушать, что Бродский равен Пушкину?

– Что бы вы взяли из Белова в школьные программы?

– Трудно сказать, не берусь. Рассказ «Скворцы» есть в программе шестого класса, беспомощный, наивный, а повестей моих в программе нет.

– Вам нравится, как сняты фильмы по вашим книгам?

– В кинофильме «По 206—й» с ужасом услышал не мои фразы. И слов таких в моем лексиконе нет. Оказывается, авторы фильма имели право добавлять в текст слова от себя. Не нравится и экранизация романа «Все впереди». Сколько говорил: или снимайте точно по сценарию, или уберите мою фамилию. Не послушались. Голых девчонок наснимали. Этот кинофильм терпеть не могу. К кино вообще отношусь как к развлечению. Я и Шукшину сколько раз говорил: брось ты кино, это суррогат искусства. И в его «Калине красной» мне не все нравится.

– Василий Иванович, в чем причина вашего конфликта с Виктором Астафьевым?

– Вы и сами должны понимать. Не могу его читать, вульгарщина в последнее время. Как он поцеловался с Ельциным, так его собрание сочинений и издали.

– Вы всегда такой бескомпромиссный?

– Я только и делаю, что иду на компромиссы, иначе бы так дрался, что меня милиция каждый день бы забирала.

– Чувствуете ли вы себя свободным как писатель?

– Все осталось по – старому, только не сажают. Свободы и не может быть. Писать можно что хочешь, но не печатают. В Вологде десять лет мои книжки не издавали. Вот недавно вышла, тираж всего пять тысяч, только на Вологду и хватило.

– А раньше вам разве не легче было писать и издаваться?